Поле свидетель двух отечественных войн. Тема: На поле двух отечественных войн
«Сквозь дым летучий...» Бородино 200 лет спустя.
Фото Reuters
Одна из известнейших достопримечательностей в Париже – находящийся в самом центре города Дом инвалидов. А построен он был по решению Короля-Солнца Людовика XIV в XVII веке. Здесь доживали свой век ветераны, получившие увечья и ранения в многочисленных войнах, которую вела тогда Франция, в том числе и ветераны наполеоновских войн.
Дом инвалидов считается пантеоном военной славы Франции. В конце XIX века в его стенах был создан музей артиллерии, затем исторический музей. А с 1905 года – это единый Музей армии. Мы договорились посетить его вместе с русским солдатом французского Иностранного легиона, родом из одной бывшей республики Советского Союза. Назовем его Олегом. С ним мы случайно познакомились, гуляя по городу.
– Олег, ты знаешь, что здесь усыпальница Наполеона?
– Первый раз слышу, – ответил Олег. – Ни я, ни наши ребята здесь никогда не были.
На следующий день Олег, уже в гражданской одежде, ждал нас у входа.
У ГРОБА НАПОЛЕОНА
В декабре 1840 года, спустя 25 лет после изгнания Бонапарта и 19 лет после смерти, его прах торжественно перевезли в Париж и перезахоронили в Доме инвалидов. Почему здесь? Весной 1821 года, пережив в изгнании обострение загадочной болезни, Наполеон завещал похоронить себя в Париже в храме с позолоченным куполом. И чтобы он при этом смотрел на реку и был виден отовсюду. Такой собор нашли в Доме инвалидов. Прах Наполеона I покоится здесь в помещенных друг в друга гробах из жести, красного дерева, свинца, из дуба и эбенового (черного африканского) дерева. Удивительно, но саркофаг подарил Франции российский император Николай I, брат победителя Наполеона – Александра I.
В экспозиции хранятся шляпа Наполеона, шпага и орден Почетного легиона. Ряд экспонатов связан с завоевательным походом наполеоновской армии в Россию в 1812 году. Но при этом ни слова о том, как закончился этот поход.
А ведь как хорошо начинался. В июне 1812 года на русской границе против России была развернута «великая» армия «двунадесяти языков». Называлась она так потому, что в ее рядах помимо французов находились представители практически всех европейских стран, завоеванных к тому времени Наполеоном. Это были солдаты Итальянского королевства, Королевства Неаполь, Пруссии, Баварии, Саксонии, Австрийской империи, Дании, а также испанцы и португальцы. Численность неприятельских сил вместе с резервами достигала 678 тыс. человек. Но границу перешли 448 тыс. солдат и офицеров противника. Они-то с июня по декабрь 1812 года и вели боевые действия на территории России.
Наполеоновской армаде противостояла русская армия в 590 тыс. человек. Однако по стратегическим соображением против врага можно было выставить немногим свыше 200 тыс. Причем силы русских, разделенные на три части, были рассредоточены на довольно значительном расстоянии друг от друга. Ими командовали генералы Михаил Барклай-де-Толли, Петр Багратион и Александр Тормасов. Император Александр I находился при штабе армии Барклая-де-Толли.
Но вернемся к вышеупомянутой парижской экспозиции. Что меня удивило – так это подход ее устроителей к той войне и к ее кульминационному пункту – Бородинскому сражению. Со школьных времен мы помним, что оно разыгралось два века назад – 26 августа (7 сентября) 1812 года у подмосковного села Бородино, в 120 км к западу от Москвы. К началу сражения русская армия под командованием Михаила Кутузова имела 120 тыс. человек и 640 орудий, французская во главе с императором Наполеоном – 130–135 тыс. человек и 587 орудий. Такие силы не встречались доселе на поле боя.
Бородинское сражение – самое ожесточенное и кровопролитное в Отечественной войне 1812 года. Это символ величия русского духа и предмет нашей национальной гордости. Русские и французы в ожесточеннейших схватках, длившихся 15 часов, потеряли в тот день примерно по 40 тыс. человек. Французская армия показала себя достойным противников, однако так и не смогла разгромить русских. Поэтому можно было говорить лишь о частичном тактическом успехе Наполеона в этом генеральном сражении.
Однако в том же музее в парижском Доме инвалидов исход Бородинской битвы подается как безоговорочная победа французов. Об этом говорит и надпись на знаменитой Триумфальной арке в самом центре Парижа, где золотом выбиты победы наполеоновской армии. Такой вот подход французской стороны. На самом же деле главное событие Отечественной войны 1812 года – Бородинская битва – стала предвестником грядущего разгрома интервентов в России и освобождения Европы. Ведь именно здесь, на Бородинском поле, был положен конец военным успехам Наполеона.
Но мудрый и дальновидный Кутузов понимал, что время контрнаступления еще не настало. 13 (1) сентября 1812 года он отдал своим войскам приказ отступать. Москву решено было оставить без боя. Тогда многие восприняли это оставление древней русской столицы неприятелю как самую трагическую страницу войны 1812 года. Но Михаил Илларионович всю ответственность за принятое решение полностью взял на себя. Нет даже намека на то, что эту ответственность он хотел разделить с царем. Ведь на это просто не было бы времени!
Однако в письме от 8 сентября 1812 года графу Петру Толстому Александр I сетует: «По-видимому, враг впущен в Москву. Хотя я рапортов с 29 Августа по сие число от Князя Кутузова не имею, но по письму от графа Растопчина от 1-го Сентября через Ярославль извещон я, что Князь Кутузов намерен оставить с Армиею Москву. Причина сей непонятной решимости остается мне совершенно сокровенна…» (Сохранена орфография оригинала. А ознакомил меня с этим письмом подмосковный историк и искусствовед академик Владислав Козлов. Письмо хранится в его личной коллекции.)
Решение Кутузова было, однако же, обусловлено его дальновидным выводом: обескровленная наполеоновская армия, оказавшись в сожженной огнем войны Москве, будет обречена. В самом деле, Наполеон привел к Москве лишь 138 тыс., что и предрешило его судьбу. Об этом, в частности, рассказывают памятники на знаменитом Бородинском поле и экспозиция в здании музея – одном из наиболее интересных отечественных объектов культуры по военно-исторической проблематике. Официальное наименование комплекса – Государственный военно-исторический музей-заповедник «Бородинское поле». Этот старейший в мире из музеев, развернутых непосредственно на полях сражений, действует с 1839 года. В его фондах более полусотни тысяч экспонатов.
Главной достопримечательностью мемориального комплекса было и есть само поле битвы. Его уникальный природно-исторический ландшафт площадью 110 кв. км – с лесами, перелесками, речушками и оврагами – хорошо сохранился и поддерживается в образцовом состоянии. В 1995 году музей-заповедник включен в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.
В 1912 году здесь, у Бородина, прошли масштабные празднования столетия исторического сражения. Тогда во всей России нашли пятерых долгожителей – участников Бородинского сражения. Поразительно, но факт: как писали газеты, самому молодому было 120 лет, одному – 136! Всем пятерым подарили униформу полков, в которых они воевали. Каждого поздравил император, перед ними прошли армейские части со знаменами 1812 года. Бородинцам вручили дорогие подарки.
Но если об истории Отечественной войны и сражении при Бородине в 1812 году мы знаем с детства, то гораздо менее известны события, развернувшиеся здесь в ходе другой Отечественной войны – 1941–1945 годов. Здесь, к слову, тоже воевали французы – солдаты французского легиона в рядах вермахта. Осенью 1941-го немецкое командование специально направило их туда, где в 1812 году солдаты Наполеона вступили в ожесточенное сражение против богатырей Кутузова. Но мы еще скажем об этом позднее…
Так что Бородинскому полю суждено было дважды войти в ратную хронику мировой и отечественной истории. Обильно политое кровью русских солдат, сражавшихся здесь в двух Отечественных войнах, оно стало символом доблести и славы русского оружия.
И ВНОВЬ ШЕВАРДИНСКИЙ РЕДУТ И БАТАРЕЯ РАЕВСКОГО…
Гитлеровские войска, прорываясь осенью 41-го к Москве, считали одним из основных направлений ее захвата Можайское. Но еще летом началось строительство укреплений Можайской линии обороны (МЛО) на подступах к Москве по направлениям: Волоколамск–Можайск–Калуга. Центром этой линии был Можайск и 36-й Можайский укрепрайон, проходивший непосредственно через легендарное Бородинское поле.
Можайский укрепрайон защищала 5-я армия под командованием генерал-майора Дмитрия Лелюшенко. Но она проходила стадию формирования, и частей в армии было мало. Поэтому ее основной ударной силой стала 32-я Краснознаменная стрелковая дивизия под командованием Виктора Полосухина. В некоторых публикациях ее называют сибирской. Но это не совсем так. Она дислоцировалась на Дальнем Востоке, в Приморье, и оттуда была переброшена под Москву. Но в рядах соединения было много бойцов, призванных из Сибири. А сибиряки – народ особый. Родом из Сибири был и командир – 37-летний полковник Полосухин. Дивизия еще до войны обрела боевой опыт, участвуя в 1938 году в боях с японцами у озера Хасан. За что и получила орден Красного Знамени. Это соединение и приданные ему некоторые части Московского военного округа встретили наступление противника на 45-километровом участке фронта Можайской линии обороны. Его должны были защищать четыре дивизии. Но именно 32-й дивизии суждено было с 12 по 17 октября 1941 года вести тяжелые оборонительные бои непосредственно на Бородинском поле.
12 октября 1941 года командующий 5-й армией генерал Дмитрий Лелюшенко и член Военного совета армии бригадный комиссар Павел Иванов прибыли на станцию Бородино, чтобы встретить бойцов и командиров дивизии. Прибыли вовремя – как раз началась выгрузка. Вот как рассказывал Лелюшенко о своей первой встрече с дальневосточниками:
«Вздохнулось легче. Настроение у дальневосточников было самое что ни на есть боевое. В вагонах пели «Славное море, священный Байкал», «По долинам и по взгорьям»... Из доклада командира дивизии полковника Виктора Ивановича Полосухина было видно, что дивизия готова выполнить любые боевые задачи. Тут же Полосухину было дано указание к утру занять оборону на Бородинском поле; мы подчинили ему 230-й полк и курсантов.
Через несколько часов прибыла 20-я танковая бригада полковника Т.С.Орленко. Я слышал о его славных боевых делах еще в самом начале войны в Прибалтике, где он командовал 22-й танковой дивизией. 20-я бригада была полностью укомплектована танками и вооружением, ее личный состав уже побывал в боях. Как было уже решено, ее оставили в резерве с тем, чтобы она была готова действовать в районе Бородинского поля совместно с 32-й стрелковой дивизией».
КП Полосухина был оборудован недалеко от кургана, где в 1812 году стояла знаменитая батарея Раевского. И как бы ни был занят в те горячие дни комдив, он счел нужным прийти в Бородинский музей, где еще оставался кое-кто из служащих. Виктор Иванович сделал краткую, но очень символичную запись в книге посетителей: «Приехал защищать Бородинское поле. Полосухин». Слово свое комдив и его бойцы сдержали…
Нашим войскам противостояли силы 40-го моторизованного корпуса. В его составе – полностью укомплектованная 10-я танковая дивизия, а также отборная моторизованная дивизия СС «Дас Райх» и 7-я пехотная дивизия. Они наступали вдоль Минского шоссе. Передовые части противника перед рубежом обороны 32-й дивизии появились вечером 12 октября. Огнем встретил противника личный состав боевого охранения 2-го батальона на 125-м км Минского шоссе у деревни Ельня. Потерпев здесь неудачу, командование эсэсовской дивизии перенесло свои удары на соседние участки обороны, севернее и южнее Ельни в обход наших войск и уже в тылу предполагало вырваться на Можайское шоссе.
13 октября эсэсовцы пытались прорваться к станции Бородино. Боевые действия развернулись по всему фронту. С 13 на 14 октября бойцы 17-го и 322-го стрелковых полков с приданными частями вели бои на участке Рогачево–Ельня. Только в бою за Рогачево 2-й батальон 322-го полка потерял треть личного состава. Уцелевшие в боях за Ельню бойцы 17-го полка отошли к деревне Артемки. Здесь из них, а также курсантов военно-политического училища, 12-й отдельной разведывательной бригады был сформирован сводный отряд под командованием майора Павла Воробьева. Артиллерийским огнем его поддерживал 154-й гаубичный полк 32-й дивизии, которым командовал майор Чевгус. Враг неоднократно пытался захватить деревню и прорваться по Минскому шоссе.
В бой был брошен последний резерв: отряд пограничников, два артиллерийских противотанковых полка, дивизион катюш. После этого противник развернул свои удары в направлении деревня Шевардино – станция Бородино – деревня Семеновское, пытаясь прорвать нашу оборону в центре. Отряд Павла Ивановича Воробьева удерживал деревню Артемки до 18 октября, находясь уже в тылу у противника, но был вынужден оставить деревню и выходить из окружения.
15 октября батальон капитана Щербакова и подразделения 230-го запасного учебного полка держали оборону у деревни Доронино и известного по войне 1812 года Шевардинского редута. Поддерживала наших бойцов артиллерия 133-го легкого артиллерийского полка. За день противник трижды атаковал позиции батальона, но безуспешно. За стойкость и мужество в боях у Шевардинского редута капитан Щербаков был награжден орденом Ленина. В тот же день был ранен командующий 5-й армией Дмитрий Лелюшенко. Армию возглавил генерал-майор Леонид Говоров.
16 октября шли упорные бои в центре Бородинского поля. Юго-восточнее батареи Раевского занимал позиции дивизион 133-го артиллерийского полка капитана Зеленова, в составе которого сражался и проявил отвагу расчет сержанта Алексея Русских. Были подбиты пять танков неприятеля. Командир расчета Русских погиб. В живых у орудия остался лишь наводчик Федор Чихман. Осколком снаряда артиллеристу оторвало правую руку, но, действуя одной рукой, герой подбил еще один вражеский танк. Чихман остался жив и позднее за мужество и героизм был награжден орденом Ленина. В тот же день, 16 октября, из штаба 40-го немецкого моторизованного корпуса ушло донесение: «В обороне русских встречена 32-я стрелковая дивизия, которая панике не поддается».
17 октября действия дивизиона капитана Зеленова поддерживались пехотой 322-го и 230-го полков, но в результате наступления противника от деревни Семеновское дивизион оказался окруженным в районе деревни Горки. В ночь на 18 октября дивизион пробился через окружение и вышел в район деревни Аксаново. Противник, продолжая наступление, прорвался к Можайскому шоссе. Вечером того же дня остатки 322-го полка под командованием капитана Щербакова получили приказ командования дивизии вступить в бой с противником в районе Новой Деревни. Ее удерживал немецкий батальон пехоты с танками.
Из воспоминаний начальника политотдела 32-й дивизии Якова Ефимова: «Атака батальона была настолько стремительной и одновременной со всех сторон, что немцы опомнились и начали оказывать сопротивление только тогда, когда в окна домов, по стоявшим около изб танкам и автомашинам полетели гранаты, бутылки с горючей смесью и застрочили очереди из автоматов. Загоревшиеся дома и автомашины осветили село, и Щербаков видел, как многие гитлеровские вояки выскакивали в одном нижнем белье из горящих изб и, сраженные пулями, падали… Только танки, в которых, видимо, на ночь оставались экипажи, выскакивали на середину улицы и, разворачивая башни, вели огонь во все стороны, поражая своим огнем не столько наших, залегших около домов бойцов, сколько свои автомашины и бежавших к ним со всех сторон гитлеровцев».
17 октября немцам удалось прорвать оборонительные рубежи дивизии, и они оказались рассеченными. Армейский штаб был переведен из Можайска в Пушкино, ближе к Москве. Части левого крыла 5-й армии отступали к Кубинке. Уцелевшие части правого фланга отходили на Рузу…
В боях на Бородинском поле отличились многие бойцы и командиры. «Героически сражался батальон 322-го СП под командованием капитана Щербакова, который только в одном бою под Рогачево уничтожил до 1000 фашистов и 21 танк противника. Будучи раненым, командир не оставил бойцов на поле боя, остался в строю. Пал смертью храбрых военком 17-го СП батальонный комиссар Михайлов. В боях за деревню Артемки героически дрался с фашистами майор Воробьев, командовавший сводным отрядом. Много фашистских танков было уничтожено метким артиллерийским огнем 154-го гаубичного артполка под командованием майора Чевгуса и военкома Чеканова». Это запись из журнала боевых действий соединения.
Главным итогом тех тяжелейших боев было то, что 32-я дивизия сумела остановить гитлеровцев и продержаться на этом рубеже почти неделю, дав возможность и время командованию подтянуть резервы и организовать новый рубеж обороны по направлению Звенигород–Наро-Фоминск, который стал в итоге непреодолимым для противника.
Есть данные, что подчиненные полковника Полосухина применяли неординарные приемы вооруженной борьбы. Речь идет о так называемом огненном вале. Из подручных средств, главным образом из соломы и хвороста, бойцы соорудили широкий барьер длиной полкилометра. Когда немецкие танки и пехота пошли в атаку, оборонявшиеся подожгли его. Танкам пришлось развернуться. Тем самым они подставили под меткий огонь наших противотанковых орудий свои борта, где броня была тоньше, чем лобовая.
«ФРАНЦУЗЫ И НЕМЦЫ ОБ ЭТОМ НЕ ЗНАЮТ»
Подвиг бойцов 32-й дивизии высоко оценил Георгий Жуков: «Спустя почти 130 лет после похода Наполеона этой дивизии пришлось скрестить оружие с врагом на Бородинском поле – том поле, которое давно уже стало нашей национальной святыней, бессмертным памятником русской воинской славы. Воины 32-й стрелковой дивизии не уронили этой славы, а приумножили ее».
5 декабря 1941 года по всему Западному фронту наши войска перешли в контрнаступление. 5-я армия – вновь на Можайском рубеже. После ожесточенных боев части 82-й мотострелковой дивизии под командованием генерал-майора Николая Орлова, 50-й и 108-й стрелковых дивизий 17 января 1942 года вышли к Можайску. Трехдневный штурм города увенчался его освобождением. Это было 20 января. На следующий день в ходе стремительного контрнаступления 82-я мотострелковая дивизия освободила Бородинское поле. К сожалению, замечательный командир 32-й дивизии Виктор Иванович Полосухин погиб. Это произошло 18 февраля 1942 года близ села Иванники Можайского района Московской области. Его с почестями похоронили в Можайске.
В период временной оккупации Бородина на поле русской славы пострадали многие памятники, был сожжен Бородинский музей. К счастью, в самый канун боев 1941 года экспонаты музея удалось вывезти и сохранить. В 1944 году они были возвращены. После войны на братских могилах красноармейцев установили гранитные стелы. Но и по сей день в ходе поисковых работ на Бородинском поле встречаются неучтенные захоронения. Останки героев Бородина с воинскими почестями предаются земле. По словам заместителя директора Государственного Бородинского военно-исторического музея-заповедника Александра Горбунова, в ряде случаев поисковикам удалось установить их имена.
В традиционных праздниках «Москва за нами. 1941 год» принимают участие ветераны, сражавшиеся на поле русской славы в 1941–1942 годах, военно-исторические клубы, представители современной Российской армии, духовенства. На историческом поле воссоздаются эпизоды боев с использованием техники, оружия и фортификационных сооружений. Люди знакомятся с экспозицией музея, где представлены боевые сводки, донесения, оружие, личные вещи, письма, документы, фотографии участников боев. Стали традиционными и детские праздники. Например, военно-исторический праздник «Стойкий оловянный солдатик», проходящий в последнее воскресенье мая.
Затем гости направляются к памятникам боевой славы 1812 и 1941 годов. Один из них – знаменитая «тридцатьчетверка», установленная на постаменте в центре Бородинского поля, близ знаменитой батареи Раевского. Эти реалии двух сражений на одном поле, а по большому счету – двух Отечественных войн воспринимаются как поразительный символ связи времен, имен и поколений.
Что же касается французского легиона, воевавшего осенью 41-го в рядах гитлеровских частей на Бородинском поле, он был полностью разгромлен. Лишь немногие «легионеры» попали в плен.
Мы рассказали обо всем этом нашему французскому знакомому Олегу, с которым вместе прошли по всем музейным залам парижского Дома инвалидов. «Хочу после службы приехать в Москву, побывать на Бородинском поле, – сказал Олег, прощаясь с нами. – Ведь ни я, ни французы вообще об этом не знают. Да и нынешние немцы – вряд ли».
Спустя почти 130 лет после Отечественной войны 1812 года на легендарном Бородинском поле вновь шли напряженные бои. Здесь в октябре 41-го бойцы 32-й Хасанской краснознаменной стрелковой дивизии под командованием полковника Виктора Полосухина почти неделю сдерживали натиск 40-го механизированного корпуса вермахта, дав командованию возможность подтянуть резервы к Москве.
В воскресенье на Бородинском поле прошел военно-исторический праздник «Москва за нами. 1941 год». В реконструкции боев на Можайском рубеже участвовали свыше 400 человек из 22 военно-исторических клубов, в том числе из Киева и белорусского города Гомеля.
Командовал всем действом на плац-театре в долине реки Колочь у села Бородино президент Международной военно-исторической ассоциации Александр Валькович, игравший роль полковника РККА. Эта ассоциация официально зарегистрирована в 1997 году в Минюсте, а праздник впервые был проведен десять лет назад, в 1999 году, при содействии Бородинского государственного военно-исторического музея-заповедника, старейшего в мире музея, основанного на полях сражений (1839 год).НА ПЛАЦ-ТЕАТРЕ
В состав немецкого моторизованного корпуса входили полностью укомплектованная 10-я танковая дивизия, моторизованная дивизия СС «Райх» и 7-я пехотная дивизия.
Можайский укрепрайон защищала 5-я армия под командованием генерал-майора Дмитрия Лелюшенко. Он вспоминал: «В полдень 13 октября над Бородинским полем появились «юнкерсы» и «мессершмитты». С запада доносилась артиллерийская канонада: там часть войск Западного и Резервного фронтов под общим руководством командующего 19-й армией генерал-лейтенанта М.Ф. Лукина вела тяжелые бои в окружении. От Вязьмы часть противника прорвалась вперед и западнее Бородина натолкнулась на передовые части героической 32-й краснознаменной стрелковой дивизии. Так начался бой на поле русской славы...»
По сценарию праздника немецкие мотоциклисты пытались с ходу занять деревню, обороняемую отрядом ополченцев, истребительным батальоном и красноармейцами. Наши атаку отбили, при этом некоторые гитлеровцы попали в плен. Для занятия рубежа обороны выдвинулась колонна частей Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА). Наших раненых эвакуировали в тыл. Перед красноармейцами выступил прибывший для осмотра позиции командир дивизии.
Неожиданно наши позиции атаковала немецкая мотопехота с бронетранспортерами.
Взрывпакеты, заложенные на поле в особом порядке, начинают рваться один за другим, складываясь в пулеметные строчки. В упорном бою под огнем противотанковых ружей немцы захватили две линии траншей и деревню. Горят дома. После минометного обстрела бойцы РККА контратаковали противника и отбили наши позиции. Но немецкие войска, с ходу развернувшись в боевой порядок, атакуют советские позиции. Наши вынуждены отойти к переправе. Закрепились за рекой. Подошли резервы, и советские бойцы вновь отбили свои позиции. Остатки немцев организованно, под прикрытием пулеметов, отступают…
Публика кричит «Ура!» и аплодирует красноармейцам. Солдаты вермахта уходят в лагерь, не приближаясь к зрителям.РЕКОНСТРУКТОРЫ ТВЕРИ И РЖЕВА
Тверскую область представляли два военно-исторических клуба - ВИК «РККА-Тверь», который возглавляет Юрий Утицких, и ВИК «Ржевский рубеж» (Ржев), руководимый Василием Соловьевым. В числе ржевских реконструкторов трое были из еще одного клуба – «Ржев-РККА-Родина» (руководитель Константин Симонов). В отличие от тверичей, игравших красноармейцев и младший комсостав РККА, ржевитяне выступали в роли пехотинцев вермахта.
На взгляд руководителя игры Александра Вальковича, тверичи действовали четко и дисциплинированно: «Тверской клуб растет количественно и качественно. Будем сотрудничать и дальше. Ржевитяне тоже прошли жесткий отбор – на соответствие их обмундирования историческим реалиям, на знание тактики».
Говоря о том, как зрительская аудитория сегодня воспринимает реконструкцию важнейших боев Великой Отечественной, Валькович отметил эволюцию зрительского восприятия: если раньше участников игр воспринимали как ряженых, то теперь – будто настоящих бойцов и командиров: «Сегодня ветераны войны изъявили желание сфотографироваться с нами на память. Это растрогало меня до слез!..»
ВИК «РККА-Тверь» создавал тверской предприниматель Андрей Орлов. Руководит им Андрей Утицких, представший на Бородинском поле в звании старшины. Слаженно действовали на Бородинском поле Владислав Прошкин, Сергей Стерелюкин, Дмитрий Григорак. Александра Григорак, заместитель директора юридического агентства, играла роль медсестры.
- Мне интересно общение с разными людьми, и интерес этот не праздный, - сказала она, когда участники игры уже двигались в лагерь. - Семья наша коллекционирует военную атрибутику. Сын Георгий уже ездил с нами на Бородино.ШКОЛЬНЫЕ КЛУБЫ
Центр патриотического воспитания (ЦПВ) при Тверском областном комитете по делам молодежи организовал автобусную экскурсию школьников на Бородинское поле. Не просто школьников, а тех, кто занимается в школьных военно-исторических клубах. Это были ребята из Некрасовской школы Калининского района (с ними педагог Валентина Матвеева), учащиеся общеобразовательного лицея ТвГУ (с заместителем директора лицея по учебно-воспитательной работе Александром Бабуровым), ученики школы №38 (руководитель школьного ВИК Любовь Фрейман) и воспитанники военно-патриотического объединения «Сокол» десантного профиля (руководитель Сергей Сергеев), в который, в свою очередь, входят четыре клуба: «Шторм», «Коммандос», «22» и «ТТЭТ».
ЦПВ представляли специалисты по работе с молодежью Павел Волков и Ольга Хилкова. Но основное бремя координации действий всех групп тверичей, в том числе и непосредственно участвующих в игре, взял на себя Игорь Потапов, сотрудник аппарата Тверской городской Думы. Кадровый военный, полковник запаса, он и сам не испортил бы никакой военно-исторический праздник. Игорь Иванович предстал на Бородинском поле младшим лейтенантом РККА. В синих артиллерийских галифе, ватнике защитного цвета, перепоясанном ремнями, с портупеей, наганом, фонариком армейского образца и свистком он точь-в-точь напоминал резервиста, мобилизованного на фронт из цеха какого-нибудь машиностроительного завода. С ним неотступно находилась Настя Гурова, студентка, не раз участвовавшая в играх реконструкторов эпизодов Второй мировой.
В этом году мы отмечаем скорбную и торжественную дату - семидесятилетие со дня начала Великой Отечественной Войны. В следующем году мы будем праздновать двухсотлетие Первой Отечественной войны.
Диакон Владимир Василик
Петр Мультатули*, говоря, что между Второй (1914 г.) и Третьей Отечественными войнами существует глубинная связь, однако она прослеживается и между «Вечной памятью Двенадцатым годом и Великой Отечественной. И дело здесь не только в том, в своем воззвании от 22 июня 1941 митрополит Сергий отметил: «Повторяются времена Наполеона». И не только потому, что в своей речи 3 июля 1941 г. Сталин призвал идти к победе «под знаменами Кутузова», а позднее в 1942-43 году создал орден Кутузова.
Общность этих войн состоит в том, что как в 1812, так и в 1941 г. Россия практически в одиночестве воевала со всей Европой, в том числе и… с французами.
Приведу лишь один красноречивый факт. В октябре 1941 г. целых четыре дня на Бородинском поле шел ожесточенный бой между усиленной танковыми бригадами советской 32-я стрелковой раснознамённой дивизией полковника В. И. Полосухина, и частями 4 немецкой армии.
Для поднятия боевого духа Советским частям были розданы знамена русских полков, участвовавших в Бородинском сражении 1812 г. И советские воины не посрамили славу этих знамен: целых четверо суток они отбивали атаки превосходящих сил противника, а затем отступили в полном порядке, оставив Бородинское поле, наполненное трупами немцев и их союзников и горящими немецкими танками.
Начальник штаба 4-й немецкой армии Г. Блюментрит вспоминал:
«Четыре батальона французских добровольцев, действовавших в составе 4-й армии, оказались менее стойкими. У Бородина фельдмаршал фон Клюге обратился к ним с речью, напомнив о том, как во времена Наполеона французы и немцы сражались здесь бок о бок против общего врага. На следующий день французы смело пошли в бой, но, к несчастью, не выдержали ни мощной атаки противника, ни сильного мороза и метели. Таких испытаний им ещё никогда не приходилось переносить. Французский легион был разгромлен, понеся большие потери от огня противника и от мороза. Через несколько дней он был отведен в тыл и отправлен на Запад…**».
Мы привыкли к образу французов, как наших союзников по . Мы вспоминаем генерала Де Голля, французских партизан, эскадрилью «Нормандия-Неман», но забываем, что до начала 1944 г. французских партизан было не более 25 000, а французов, служивших в Вермахте - более 200 000, при этом большая их часть служила на Восточном фронте***.
Как и в 1812 году,
«Не вся ль Европа тут была,
А чья звезда ее вела?».
Кто только не воевал на Советско-германском фронте - австрийцы, валлонцы, фламандцы, французы, итальянцы, румыны, хорваты венгры, финны, норвежцы, поляки, испанцы! Действительно, нашествие «двунадесяти языков». Как писал Лермонтов: «Все промелькнули перед нами, все побывали тут».
Между Первой и Третьей Отечественными войнами есть целый ряд параллелей. Вначале Россия пытается противодействовать всеевропейской диктатуре Наполеона, вступает в различные коалиции, воюет с Францией, теряя десятки тысяч солдат и терпя поражения. После прихода Гитлера к власти большая часть контактов с Германией была свернута, наступило время противостояния, кульминацией которого явилась война в Испании, где наши офицеры воевали против немцев и итальянцев.
Первые дни войны. 1941 год.
Советский Союз пытался создать широкую антифашистскую коалицию и не его вина, что из-за неконструктивной (если не сказать более) позиции западных держав она не состоялась. В результате неудачной Польской кампании в 1807 г. Александр Ι вынужден заключить Тильзитский мир - вполне почетный по своим условиям, в особенности, учитывая поражение под Фридландом и по сравнению с теми договорами, что подписывали прочие побежденные государства с Наполеоном, но постыдный с точки зрения русского дворянства.
Оказавшись в фактическом дипломатическом одиночестве перед угрозой войны с Германией, руководство СССР было вынуждено подписать с ней договор о ненападении, который был ничем не хуже, скажем «Мюнхенского сговора», напротив, гораздо достойнее, так как подписавшие его западные страны предавали своего союзника (Чехословакию) и получили на свою голову скорую войну и поражение. Между тем, СССР получил благодаря ему значительные территории, отторгнутые от него в результате революции и Гражданской войны и двухлетнюю передышку, необходимую для подготовки к будущей великой войне.
Тем не менее, многими в СССР и за его пределами этот договор осмыслялся как постыдный и вынужденный. В событиях как 1812 г., так и начала Великой Отечественной войны весьма велика роль Англии, которая делала очень многое для вовлечения России в войну, поскольку в первом случае речь шла о сокрушении континентальной блокады, а во втором - спасении Великобритании от конечного краха.
Даже время начала и той и другой Отечественной войны почти совпадает. Бонапарт перешел Неман 12 (25 июня) 1812 г.: нацисты и их союзники обрушили страшный удар на СССР в 3.40 22 июня 1941 года. И в том, и в другом случае враг обладал количественным и качественным, стратегическим и тактическим превосходством в начале: полумиллионная армия Наполеона против двухсот тысяч русских солдат и офицеров двух разделенных русских армий. Пяти с половиной миллионам солдат и офицеров немцев и их союзников в западных округах СССР противостояли лишь два миллиона девятьсот тысяч советских солдат и офицеров, создать прочную оборону на направлении главных ударов врага не удалось в силу рассредоточенности советских войск.
При рассмотрении причин поражений лета-осени 1941 г. многие современные исследователи отмечают абсолютное превосходство немецких войск в области управления, связи, боевой подготовки личного состава. Приведем лишь несколько фактов: вплоть до конца 1942 г. механики-водители советских танков получали практику вождения от 5 до 10 часов, а многие имели лишь 2 часа. Между тем для нормального вождения танка требовалось не менее 25 часов.
Еще хуже было положение дел в авиации: в Западном Особом военном округе из 1909 самолетов боеготовых было всего 1086 при 1343 экипажах. Но из них в сложных метеоусловиях управлять самолетами могли лишь …4. В мае 1941 г. вся авиация получила «неудовлетворительно по боевой подготовке». Как и большинство военных округов на Западе страны****.
Между тем, уже в 1939 г. в войсках Люфтваффе насчитывалось около 8000 летчиков, имевших право пилотировать самолеты любых типов. Не менее четверти из них владели методикой слепого пилотирования. Понятно, что при таком раскладе всякие разговоры о превентивной войне, которую якобы готовил СССР против Германии - смешны. Кстати, Наполеон, как и Гитлер, также обвинял Россию в намерении… напасть на него.
И та, и другая Отечественная война ознаменовались вынужденным начальным отступлением. Однако, в случае Великой Отечественной, оно носило гораздо более невольный и тотальный характер. И если в 1812 г. удалось сохранить ядро армии, то в 1941 г. потребовалось срочно создавать новую кадровую армию, взамен прежней, разгромленной в летне-осенних боях 1941 г. И в том, и в другом случае битва под Москвой явилась началом глубинного перелома в войне. И Первая и Третья Отечественные войны завершились заграничными походами, освобождением Европы и ее переустройством совместно с союзниками: Ялта и Потсдам по своему смыслу мало отличаются от Венского конгресса.
И та, и другая война были народными. Рекруты в 1812 г. плясали от радости, что их забирают на войну. Во время Великой Отечественной Войны было подано не менее 19 миллионов заявлений с просьбой отправить на фронт, значительное количество - из лагерей.
Однако, главное в другом - в духовном смысле этих войн. Война 1812 г. явилась вразумлением русскому обществу, увлекшемуся подражанием Европе и Франции. Французы воочию показали свою «культурность и цивилизованность»: пляски наполеоновских солдат на антиминсах, лошади в кремлевских соборах, расправы над ранеными и пленными.
В результате революции и Гражданской войны Россия стала жертвой одного из ядовитых продуктов европейской апостасийной мысли - атеистического космополитического коммунизма. Соотечественники Маркса и Энгельса воочию показали, что нам следует ждать от «немецкого пролетариата» и «культурной Германии». Духовным результатом той и другой войны во многом явилось прозрение русского (советского), общества, возвращение его части к Православной Вере, к ценностям патриотизма.
Митрополит Сергий (Страгородский)
И в той, и другой войне . Нельзя без волнения перечитывать обращение митрополита Сергия (Страгородского):
«Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему отечеству… Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге пред Родиной и верой и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы — православные, родные им по плоти и вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом… Вспомним святых вождей русского народа, например Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших души свои за народ и родину…. Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины. Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг…».
В последнее время, к сожалению многими принято представлять 22 июня днем нашего позора. Это неверно. Это — день нашей скорби и славы. С самого начала войны русский советский народ дал великие примеры мужества, верности и чести. Целый месяц в нечеловеческих условиях держались защитники Брестской крепости. Из сотен пограничных застав ни одна не была оставлена пограничниками без боя, большинство из них погибло на своих боевых постах. Одно имя Николая Гастелло, который 25 июня 1941 г. направил свой горящий самолет на немецкую танковую колонну, должно закрыть уста хулителям русского народа, его чести и славы.
Святейший Патриарх Кирилл справедливо отмечает:
«Человеческие потери в войне с нацистской Германией — это размеры целой страны, это колоссальное потрясение для народа, основ народной жизни. Теми великими потерями, которые понес наш народ в войне с фашистами, он искупил богоотступничество во времена большевиков».
Однако если посмотреть еще глубже, то это искупление простирается и на предреволюционный период — тот самый, который вначале подготовил позорный и страшный Февраль, а затем его логическое продолжение — Октябрьскую революцию.
И если брать еще шире и глубже, то разве не было торжество коммунизма в России лишь частью всеобщего апостасийного процесса, охватившего европейский мир? В ХХ в. не только Европа, но и многие другие страны пережили целую череду революций и кровавых диктаторских режимов. Сам нацизм являлся не столько ответом на коммунизм, сколько осуществлением вековых интенций немецкого народа, именно поэтому он столь легко и воцарился, и именно поэтому немецкие солдаты дрались за него до последней капли крови.
Не по русским лекалам совершалась революция, и планировался социализм в России, который, однако, через крестный страдальческий подвиг русского советского народа превратился в то, что перестало соответствовать ожиданиям сил, вызвавших его к жизни. И, соответственно, разве не простирается это искупление также и на весь цивилизованный европейский мир, притом, что в 1941 г., как и в 1812 г. нам пришлось воевать, по сути дела, со всей Европой, либо порабощенной, либо одурманенной Гитлером? В этот день по-особому прочитываются строки Пушкина из стихотворения
«Клеветникам России»:
И ненавидите вы нас…
За что, ответствуйте, за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, пред кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир,
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?»
Все, к сожалению, повторяется. Как Европа XIX в., так и нынешняя ответили ненавистью и неблагодарностью русскому воину-освободителю. Об этом остается скорбеть и все же надеяться на вразумление и покаяние гордого европейского человека.
Сегодня — день памяти и скорби, день молитвы о 27 миллионах погибших в войну. Суетными и ненужными являются разговоры о противопоставлении жертв войны и репрессии, тем более многократное преувеличение последних. Все эти жертвы принес русский народ для спасения и России, и мира от апостасийной чумы ХХ в. — богоборства и богоотступничества. Помолимся за тех, кто свои жизни положил за то, чтобы жили мы. Вспомним множество невинноубиенных — женщин, детей, стариков, павших жертвой богоборческого и человекоубийственного фашизма. И извлечем духовный урок из тех страшных событий.
Если мы не раскаемся от злых дел наших, не прибегнем ко Христу с сокрушенным сердцем, не очистим наши чувства и помышления, то нас может постигнуть куда более страшная война, чем наших отцов и дедов — Третья Мировая, которая, по слову преп. Лаврентия Черниговского, будет уже не для покаяния, а для истребления. Уже позднее, чем мы думаем, поспешим же делать добро.
Сноски:
* Петр Мультатули Великая Германская 03.08.2009http://ruskline.ru/monitoring_smi/2009/08/03/velikaya_germanskaya/
**Блюментрит Г. Роковые решения. М, 1958. С. 45
***Генерал Де Голль с точки зрения большинства французов в 1941 г. был или романтиком - Дон-Кихотом, или даже преступником, воюющим против «законного» пронемецкого правительства маршала Петэна.
****Каратуев М.И, Фролов М.И. 1939-1945 г. Взгляд из Германии и России. Спб 2006. С. 122-125
Глава из пишущейся книги В. Малинковича.
Три отечественные войны
Считается, что в России было две отечественные войны – в 1812 году и в 1941-45-х. Думаю, что война 1612 года тоже может считаться отечественной. И учрежденный в 2005 году официальный праздник День народного единства, которые отмечается в годовщину освобождения Москвы от поляков в ноябре 1612 года, как говорится, имеет право быть. Правда, было бы неплохо, на мой взгляд, назвать его Днем Отечества или, еще лучше, Днем гражданского единения. Потому что понятие народ все же достаточно расплывчатое, а здесь речь идет о вполне конкретном процессе формирования в ходе той войны русского гражданского общества. К тому же, война эта была давно и события тех лет основательно подзабылись. День же гражданского единения мог бы и сегодня быть актуальным, поскольку полноценного гражданского общества в России все еще нет , а потребность в нем, безусловно, велика. То общество, что формируется сейчас прозападными либералами, никак не связано с отечественными традициями, а различного толка националистические организации не хотят ничего знать о европейской демократии. Их члены, как правило, являются ретроградами, ксенофобами и, часто, правыми экстремистами. Совсем как подобные организации в Германии накануне и сразу после Первой мировой войны.
Первая отечественная
Многие считают, что мощным стимулом для формирования русской нации стала победа войск Дмитрия Донского над татарами на поле Куликовом. Возможно, так и было, но стимулировать та победа могла лишь будущее объединение народа вокруг Москвы как столицы единого русского государства. Такого государства тогда еще не было - только надежда на то, что оно скоро появится. А в 1612 году русские люди защищали уже реальное существующее Отечество. Защищали его от врагов внешних и, подчеркну, внутренних. Говорю о внутренних врагах, потому что считаю: та война была отечественной, но, увы, не всенародной. В какой-то мере ее можно считать гражданской войной за сохранение русского государства.
«Смута», приведшая к этой войне, началась при Борисе Годунове из-за трехлетнего голода и сопровождавших его эпидемий, что едва не погубили тогда Россию. Царь Борис делал все что мог. Сначала организовал бесплатную раздачу хлебов в Москве. Помогла она мало, но зато привлекла в Москву и Подмосковье множество голодных и полуголодных людей, которые, утратив связь с домом, с привычным трудом, в большом числе примкнули к шайкам промышляющих грабежом разбойников. Борис пытался скупать хлеб там, где он еще был, и развозить по местам, где его совсем не было. Не помогло. Пытался организовать в Москве некое подобие «социальных работ» для голодающих, но и это оказалось малоэффективным.
Бог насылал на землю нашу глад,
Народ завыл, в мученьях погибая;
Я отворил им житницы, я злато
Рассыпал им, я им сыскал работы –
Они ж меня, беснуясь, проклинали!
(Из монолога пушкинского Бориса Годунова)
Положение усугублялось еще и тем, что помещики, пытаясь избавиться от лишних ртов, в большом числе выгоняли вон своих холопов, а те пополняли опять-таки разбойничьи шайки. Когда в 1604 году голод закончился, по всей России и, особенно, вокруг Москвы рыскало множество ватаг разбойников, справиться с которыми царь был не в состоянии. Бояре, вчера еще поддерживавшие Годунова, теперь, желая вернуть себе утраченные еще при Иване Грозном вольности, настраивали людей на бунт против царя Бориса. Его объявили узурпатором и убийцей законного наследника – малолетнего царевича Дмитрия Иоанновича. Тут же появился самозванец, и те, кому положено было сохранять в стране порядок, стали один за другим перебегать на его сторону. О том, чем это все может закончиться для совсем молодого еще русского государства, похоже, никто не думал.
Замечу: большинство тех, кто поддерживал одного и второго самозванцев (а это многие тысячи людей), кто призывал поляков в Москву на царствование, были людьми русскими, частью русского народа. Потому, думаю, говорить о всенародной борьбе против польских захватчиков все-таки не корректно. Совсем непатриотично вело себя русское боярство, поддерживая то Годунова, то Лжедмитрия, то Шуйского, то поляков – и все ради своей личной выгоды, а вовсе не в интересах Отечества. Сегодня, когда так много говорят о возвращении русских национальных традиций, не стоит забывать и об этом.
Особого разговора заслуживает участие в тех событиях казачества, русского или украинского, но в любом случае православного. В России и, особенно, в Украине, образ казака обычно любят романтизировать, наделяя героическими чертами свободолюбивого и бескорыстного защитника родной земли и русской веры. В реальной жизни казаки такими были далеко не всегда. Больше всего ценили они не свободу, не мыслимую без ответственности, а ничем не ограниченную волю, любили приключения, жили за счет военной добычи и ради нее готовы были воевать за кого угодно, будь-то католическая Польша, мусульманская Порта, протестантская Швеция, православная Московия и т.д. Конечно, казаки много сделали для расширения территории Российской державы, первыми проникая в малонаселенные земли за восточными и южными границами страны и с боями вытесняя оттуда прежних правителей. Но делали это не столько из патриотических соображений, сколько из собственной склонности к авантюрам, дальним походам в поисках богатой военной добычи. Какую-либо власть над собой казаки терпеть не могли, и как только их вольницу начинали прижимать, восставали . Это потом, в конце правления Екатерины II, уже после разрушения Запорожской Сечи и восстания Пугачева, царица, а затем ее преемники на троне смогли как-то упорядочить жизнь казачества и заставить его служить монархии.
В смуте начала XVII в. казаки (русские и украинские) принимали весьма активное участие, выступая в основном на стороне разрушителей Московского государства. Немало их было в войсках первого Лжедмитрия, а затем очень много у Шаховского, Болотникова и «тушинского вора» Лжедмитрия второго. Были у казаков и свои самозваные претенденты на царство: фиктивный сын царя Федора Петр и много иных «царевичей» - Савелий, Ерема, Гаврила и др.
Словом, смута была результатом антигосударственных деяний, прежде всего, самих русских. Не имея возможности навести в стране порядок своими силами, царь Василий (Шуйский) призвал на помощь шведов, чем спровоцировал наступление польского короля Сигизмунда на Смоленск. А там, под Смоленском, противники Шуйского из князей, бояр и влиятельного дворянства в феврале 1610 г. заключили с польским королем договор. Выторговав себе ряд привилегий, они пообещали королю избрать московским царем его сына Владислава. 27 августа Москва присягнула Владиславу, и хотя он сам в столицу так и не приехал, там разместился польский гарнизон. Вот и выходит, что интервентов пригласили сами русские. Далеко не у всех из них пробудились тогда гражданские чувства по отношению к России.
Впрочем, тот факт, что мы не можем говорить о всенародном характере борьбы против польского вторжения, вовсе не умоляет значение подвига тех, кто все же отстоял в 1612 году русскую государственность. Формирование первого и, особенно, второго земского ополчения следует, думаю, рассматривать как выдающийся акт гражданского самосознания тех россиян, что почувствовали свою личную ответственность за судьбу страны, относительно недавно ставшей их родиной. Важно, что инициаторами выступления против поляков были вовсе не москвичи, которые сначала приветствовали приход поляков и лишь затем, когда те стали бесчинствовать, решили возмутиться. Освободительную войну начали провинциалы. Причем преимущественно жители тех районов, что не попали под польскую оккупацию. Беды населения захваченных поляками земель они восприняли как свои собственные. По-видимому, эти люди уже перестали мыслить категориями удельных княжеств и почувствовали себя патриотами всего русского Отечества. Потому их сопротивление польской оккупации и заслуживает того, чтобы называться отечественной войной.
Во время организации земского ополчения впервые проявило себя зарождающееся русское общество, состоящее, в основном, из «служилых людей» и городских мещан – ремесленников и купцов. В июне 1611 года состоялся собор представителей «всех городов», принявших участие в походе на Москву первого земского ополчения. Приговор собора касался управления не только войском, но и государством и был, по тем временам, достаточно демократичным. Высшей властью, пока идет война, должен быть войсковой совет, состоящий из людей, избранных от всех земель; воеводам же следовало исполнять его волю. Взамен царских органов управления ополчение создало свои собственные приказы . Было решено отобрать землю у помещиков, не участвовавших в борьбе против поляков, и раздать ее тем, кто служил в войске, однако не имел земельного надела. У тех, кто был в ополчении, но имел земли больше, чем положено в соответствии с «поместным окладом», излишки тоже отбирались в пользу неимущих.
Уже первое земское ополчение могло бы изгнать поляков из Москвы, если бы не казаки, в большом числе примкнувшие к нему после того, как исчез «тушинский вор». Сергей Платонов справедливо, на мой взгляд, писал о первом ополчении: «В нем соединились земщина с казачеством, общество – с врагом общественного порядка. A priori можно было предвидеть, что в этом ополчении должна проявиться рознь, должно произойти междоусобие. Можно, пожалуй, предсказать даже его гибель и разложение, если сообразить, что во время долгой осады было много времени и поводов для столкновения двух миров – земского и казачьего. Ополчение действительно и погибло».
Второе ополчение было созвано по призыву патриарха Гермогена и архимандрита Троицкой лавры Дионисия. Церковь сыграла в объединении русского общества в защиту православия очень важную роль. Православные иерархи помнили, что за Люблинской унией, объединившей Польшу с Литвой в одно государство, последовала Брестская церковная уния, и прекрасно понимали, к чему приведет воцарение в Москве польского короля или королевича. Патриарх готов был согласиться с тем, что царем станет Владислав, но лишь при обязательном условии - переходе его в православие. Этого не произошло, к тому же на московский трон стал претендовать уже не Владислав, а сам Сигизмунд, вопрос о переходе в православие не желавший даже обсуждать. Гермоген перешел в оппозицию к полякам и был арестован. Из заключения патриарх стал направлять в русские города послания, призывая народ подняться на борьбу против польского вторжения.
За организацию ополчения взялись посадские люди Нижнего Новгорода во главе с Кузьмой Мининым. Созвали городской собор, на котором протопоп Савва зачитал обращение Гермогена, а Минин призвал «не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать» ради победы над врагом. На соборе решили набирать по всей стране в нужном числе ратных людей, а для этого, конечно, нужны были большие деньги. Сложились сами и обратились за поддержкой в другие города России. Один за другим присоединялись к Нижнему Новгороду русские города. Люди жертвовали на ополчение «третью деньгу», то есть третью часть своего имущества. Собрав деньги, набрали ополченцев – всего в ополчение послали своих людей пятьдесят городов. Воеводой поставили князя Дмитрия Пожарского, но действовать он был обязан «по указу всей земли», то есть по воле земского собора.
В сентябре 1612 года второе ополчение подошло к Москве. Здесь уже стояли казаки из остатков первого ополчения, но на сей раз союз между земским обществом и казаками (по-видимому, к счастью) не сложился. 22 октября (4 ноября) московский Китай-город, где находился польский гарнизон, был взят штурмом, а вскоре была освобождена и вся Москва. Сигизмунд с большой армией пытался прорваться в русскую столицу, но был отброшен защищавшими город отрядами ополченцев.
В начале 1613 года в Москве для избрания нового царя собрался Земский собор. На нем должны были быть представлены по 10 человек от 50 городов, а также москвичи и духовенство. Сколько собралось на самом деле сказать трудно, но под избирательной грамотой нового царя Михаила Романова стоят 277 подписей (вероятно, участников собора было намного больше): 57 представителей духовенства, 17 бояр, 119 дворян и 84 горожан. Уже одного только знакомства с составом участников Собора достаточно, чтобы опровергнуть мнение Хомякова и других славянофилов о том, что царь Михаил свою власть получил из рук русского народа. Крестьян, которые составляли бо льшую часть этого народа, на том Соборе либо вовсе не было, либо было ничтожно мало. Да и посадский люд был представлен явно не адекватно своей численности и, главное, тому огромному значению, которое он сыграл в борьбе за освобождение страны. Дворяне, духовенство и бояре вернули, по сути, тот режим, что был в начале царствования Бориса Годунова, вот только у бояр власти стало немного меньше, а церкви и дворян, наоборот, - больше. В феодальную эпоху иного, пожалуй, и быть не могло
И все же история помнит: посадские и служилые люди российской земли в ходе освободительной борьбы 1611-12 годов проявили неожиданную для многих гражданскую и политическую зрелость. Не имея над собой ни царя, ни каких-либо других начальников, они, по своей воле и на собственные средства, организовали два земских ополчения и освободили, в конце концов, свое Отечество от чужеземного вторжения.
Народная война против Наполеона
Гроза двенадцатого года
Настала – кто тут нам помог?
Остервенение народа,
Барклай, зима иль русский Бог?
А.С.Пушкин, «Евгений Онегин»
Войну 1812 года по праву называют отечественной и народной. Свидетельств народного характера войны против Наполеона более чем достаточно. «Война 1812 года пробудила народ русский к жизни и составляет важный период в его политическом существовании, - пишет участник той войны декабрист Иван Якушкин. – Все распоряжения и усилия правительства были бы недостаточны, чтобы изгнать вторгшихся в Россию галлов и с ними двунадесять языцы, если бы народ по-прежнему остался в оцепенении. Не по распоряжению начальства жители при приближении французов удалялись в леса и болота, оставляя свои жилища на сожжение. Не по распоряжению начальства выступило все народонаселение Москвы вместе с армией из древней столицы. По рязанской дороге, направо и налево, поле было покрыто пестрой толпой, и мне теперь еще помнятся слова шедшего около меня солдата: „Ну, слава Богу, вся Россия в поход пошла!“».
Крестьяне не только сжигали свои запасы, чтобы те не достались французам, но и, создавая партизанские отряды, постоянно атаковали небольшие французские гарнизоны и обозы. Крепостной крестьянин Герасим Курин возглавил отряд из 5300 пеших и 500 конных бойцов. В отряде некоего Самуся было около 2000 крестьян. Известны крестьянские отряды «кружевницы Прасковьи», старостихи Василисы, Ермолая Четвертакова, Федора Онуфриева, Степана Еременко и других народных командиров. «Партизаны наши присылали много пленных, - пишет другой известный участник отечественной войны Николай Муравьев. – Других ловили крестьяне, которые вооружились и толпами нападали на неприятельских фуражиров. Не проходило дня, чтобы их сотнями не приводили в главную квартиру. Поселяне не просили себе другой награды, как ружей и пороху… В иных селениях крестьяне составляли сами ополчение и подчинялись раненым солдатам, которых поднимали с поля сражения. Они устроили между собой и конницу, выставляли аванпосты, посылали разъезды, учреждали условные знаки для тревоги. После таких мер в неприятельском лагере оказалась большая нужда в продовольствии».
У французов буквально горела земля под ногами. Отступая, русские (то ли армия, то ли местное население) оставляли за собой пожарища. Сгорела и Москва. Можно более или менее уверенно говорить о том, что отступающая русская армия сжигать Москву не хотела. Клаузевиц, присутствовавший при разговоре командующего русским арьергардом Милорадовича с французским генералом Себастиани, был свидетелем того, как Милорадович просил французов пощадить Москву. И он же пишет, что сразу после того, как русский арьергард оставил город и остановился в 1000 шагах от старой русской столицы, куда только-только входили французы и еще рыскали казаки, можно было наблюдать, «как в крайних предместьях Москвы уже в нескольких местах подымались столбы дыма». Трудно сказать, кто ответственен за пожары – московский ли градоначальник Ростопчин, похвалявшийся, что Наполеон войдет в горящую Москву, казаки, патриотически настроенные москвичи или же это была просто случайность, но, наверняка, в том не повинны французы. Наполеону это было никак не нужно, тем более, что он сам, по словам очевидцев, едва не сгорел в том пожаре. Кто бы, на самом деле, ни поджог первую столицу России, русские считали виновными в московском пожаре французов, поскольку Москва сгорела как раз тогда, когда город был у них в руках. И это еще более усиливало чувство ненависти, которое в ту пору испытывали русские люди по отношению к войскам Наполеона.
Практически во всех городах, которые штурмовали войска Наполеона, им приходилось сражаться не только против регулярных войск, но и против добровольцев-ополченцев. Ополчения создавались и в городах, расположенных восточнее Москвы, – для того, чтобы сдержать армию неприятеля в случае, если Наполеон после взятия Москвы продолжит дальнейшее наступление. Во время отступления Бонапарта ополченцы громили французские гарнизоны и даже освобождали города (так полтавское и черниговское ополчения, совместно с партизанами, отбили у французов Могилев). Добровольными пожертвованиями, часто весьма значительными, помогало армии купечество. Помещики, почему-либо не служившие в армии, за свой счет формировали партизанские отряды и вместе со своими крестьянами участвовали в боях против французов. В вооруженных сил самоотверженно воевали люди разных национальностей. Прославились своим мужеством кавалеристы Ставропольского калмыцкого полка. У атамана Платова едва ли не лучшей воинской частью считался башкирский особый отряд. Совсем, казалось бы, недавно башкиры в отрядах Салавата Юлаева принимали самое активное участие в «пугачевщине», теперь же они самоотверженно воевали за русское государство. Впрочем, это государство уже из русского превратилось в российское. И хотя гражданские права у представителей разных национальных групп и социальных слоев империи были далеко не равными, большинство жителей Российской империи уже считало, видимо, эту страну своей родиной. Показательным в этом смысле является поведение казачества. Если в 1612 году казаки больше разрушали страну, чем помогали борьбе за ее освобождение, то в войне против французов они повсеместно демонстрировали готовность отдать жизнь за Россию. Их вклад в победу над Наполеоном огромен, особенно во второй период освободительной войны, когда казаки своими бесконечными наскоками на отступающего противника, больше всех, вероятно, способствовали деморализации французской армии.
Существенно не только то, что делали россияне во время этой войны, но и то, чего они не делали. Резко сократилось число социальных конфликтов, особенно между крестьянами и помещиками, которых было довольно много накануне войны. Наполеоновская Франция была в то время самым передовым в социальном плане государством. Наверняка, победа Наполеона могла бы ускорить освобождение крестьян от крепостной зависимости, дать обществу больше свобод и лучшие возможности для экономического развития. Конечно, крестьяне мало что знали о планах Наполеона, но какие-то слухи о возможных реформах все же до них, видимо, доходили. Ведь из походов 1805 и 1807 годов возвращались домой ветераны и, наверняка, что-то рассказывали о жизни в Европе. Были у Наполеона, хотя и не в очень большом числе, свои лазутчики или добровольные сторонники, которые распространяли среди населения соответствующего содержания листовки (вспомним, хотя бы, известное дело Верещагина - автора якобы написанных Наполеоном прокламаций). И уж точно знала о реформах, которые могут последовать в случае победы Наполеона, образованная часть русского общества. Но даже те, кто открыто симпатизировал идеям французских просветителей (а их в России было не так уж мало), в 1812 году добровольно шли воевать против Наполеона. Патриотические чувства в тот момент оказались важнее всех остальных. Как бы ни были хороши те или иные идеи, их нельзя навязывать народам, придя с оружием в руках на чужую землю.
Словом, не может быть никакого сомнения, что Наполеон, придя в Россию, столкнулся со всенародным сопротивлением. Народ, ведущий войну против захватчиков, не соблюдал правила военного искусства и нормы международного права. «Дубина народной войны, - писал Лев Толстой, - поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие». В середине 1860-х, когда писалась «Война и мир», Толстой восславлял народную войну: «Благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью». Двадцать лет спустя Лев Николаевич, уверен, ничего бы подобного не написал. И сегодняшним русским, хорошо знающим, хотя бы по опыту афганской или чеченских войн, как много крови может пролиться в партизанской войне, которую одна из сторон считает войной за освобождение, стоит помнить о трагической стороне народной войны без правил.
По мнению автора «Войны и мира» именно народный характер войны обеспечил русским победу в 1812 году. Мне же представляется, что этой победы удалось добиться, так сказать, по сумме обстоятельств. Сыграли свою роль не только «ожесточение народа», но и, условно говоря, «Барклай, зима и русский Бог». Сама география, т.е. русский климат с его ранней зимой (в тот год она началась всего лишь через 10 дней после ухода французов из Москвы) и беспредельность русских просторов, казалось бы, защищала страну от захватчика. Деревни, где можно было бы рассчитывать на ночлег и хоть какое-то пропитание, находились на большом расстоянии одна от другой. Это плохо для всех, но особенно для войск наступающих, поскольку они входили в эти деревни уже после того, как их покидал противник, который все что можно за собой уничтожал. Чужестранцам невероятно трудно было ориентироваться на этом огромном и почти бездорожном пространстве. Едва отойдя в сторону от Смоленской дороги, по которой шли основные силы наполеоновской армии, французы тут же терялись и становились легкой добычей партизан. Барклай и продолжавший его линию Кутузов, которые вели войну на истощение французов, не внимая тем «героям», что требовали немедленного сражения с Наполеоном (а они были в большинстве), тоже много сделали для победы в той войне. И наконец, «русский Бог», соединив все эти обстоятельства в одно целое, довершил разгром наполеоновской армады.
Впрочем, был, помимо упомянутых Александром Сергеевичем, еще один фактор. Прирожденный авантюризм императора французов. То, что Наполеон не боялся принимать самые рискованные решения, очень часто обеспечивало ему военную победу в самых трудных сражениях. Но это же качество порой мешало ему принимать правильные политические решения. В России выдающийся полководец не проиграл ни одного сражения, но проиграл войну. Наполеону не нужно было эту войну начинать, но он был убежден: «Если я добьюсь успеха в России, я буду властителем мира». А этого ему очень уж хотелось, тем более, что у него уже имелся опыт завоевания западной и центральной Европы, Египта и Палестины.
План наступления на Россию был авантюрой, но все же надо признать, что шансы на успех у Наполеона были. Стендаль, в прошлом офицер наполеоновской армии, считает, что французскому императору нужно было еще в Тильзите «сокрушить Россию» и что «никогда еще отсрочка не была лучше использована», чем русскими в промежуток между 1807 и 1812 годами. Конечно же, это всего лишь писательская фантазия. В 1807 году «сокрушить Россию» Наполеон никак не мог, несмотря на победу под Фридляндом. Имея с собой менее 70 тысяч солдат, французский император никак не мог наскоком завоевать огромную державу или, хотя бы, захватить одну из ее столиц. А вот в середине 1812 года Наполеон уже мог выставить против России 600 тысяч штыков (с учетом резервов).
В России же к началу войны 1812 года под ружьем было 420 тысяч солдат, но эти войска были рассредоточены по всей необъятной территории страны. Непосредственно против войск Наполеона стояло всего 180 тысяч, у Днепра – еще 30 тысяч, намного южнее находилась 60-тысячная Молдавская армия, только что закончившая войну с Турцией. В Финляндии - 20 тысяч солдат, которые никак нельзя было выводить из страны, всего лишь три года назад отвоеванной у Швеции. В Закавказье воевала с Ираном 20-тысячная русская армия, да еще по гарнизонам было 50 тысяч и столько же в резерве. Помимо регулярных сил располагал царь еще 10 тысячами служилых казаков. И это все. Правда, царь Александр уверял своих генералов, что он платит жалование 600 тысячам военных, но недостающие 170 или 180 тысяч состояли, по-видимому, из «подпоручиков Киже».
Когда Наполеон перешел Неман у Ковно, у него было 440 тысяч штыков, и 300 тысяч из них он сосредоточил на главном направлении. Здесь ему противостояла лишь Первая западная армия Барклая де Толли, численностью в 90 тысяч штыков. Южнее, у Гродно, переправились еще 75 тысяч французов и двинулись против 45-тысячной Второй армии Багратиона. Против 35-тысячной Третей (резервной) армии Тормасова должно было действовать такое же по численности правое крыло наполеоновских войск под началом Шварценберга. На севере в направлении Риги, против 35 тысячной армии Витгенштейна, защищавшей дорогу на Петербург, двинулся корпус Макдональда. Как мы видим, на флангах, где наступать особенно никто не спешил, у русских с французами был паритет, зато на московском направлении против 375 тысяч французов русские имели всего лишь 135 тысяч бойцов двух армий, которые, к тому же, смогли соединиться между собой лишь через два месяца после начала военной кампании. Так что отсрочку Александр I использовал гораздо хуже, чем Бонапарт. К вторжению столь сильного противника как Наполеон он, по сути, готов не был. А ведь не мог не понимать, что, отказываясь от блокады Англии и тем самым нарушая данное императору французов в Тильзите обещание, должен был ожидать, что французы вторгнутся в Россию.
Хорош был бы Барклай, если бы в этих условиях послушался Багратиона и других горячих русских генералов и решился дать генеральное сражение Наполеону вскоре после того, как тот перешел Неман. Русская армия в таком сражении, наверняка, была бы разбита, и Бонапарт одним рывком ворвался бы в Москву. В этом случае Александр, скорее всего, вынужден был бы согласиться на предложенные Наполеоном выгодные для французов решения. А если бы он этого не сделал, то у Наполеона осталось бы еще достаточно сил для дальнейшего наступления.
Барклай, однако, проявил твердость духа и, несмотря на все оскорбления и угрозы в свой адрес, медленно отводил войска на восток. Силы главной армии французов, между тем, очень быстро таяли. Нужно было оставлять хоть какие-то гарнизоны в занятых городах, охранять коммуникации, искать провиант. Были и боевые потери в стычках с русскими войсками и с партизанами. Особенно много было больных, раненных и отставших. Под Смоленском у Наполеона было уже не 300 тысяч солдат, а лишь 185 тысяч. В боях под этим городом французы и русские потеряли убитыми и ранеными примерно по 20 тысяч бойцов. 29 августа Барклая на посту командующего сменил Кутузов, но и он, слава Богу, продолжал отступать.
Когда французы подошли к Бородино, в армии Наполеона было лишь немногим более 130 тысяч солдат. Потери русских были значительно меньшими, к тому же армия Кутузова постоянно пополнялась за счет резерва и ополченцев. Таким образом, силы сторон в начале Бородинской битвы были примерно равными. В этом кровавом сражении каждая из сторон проявила упорство и потеряла более тридцати тысяч человек. Французы не смогли разбить русских, но отодвинули в сторону левое крыло армии Кутузова и получили возможность дальше продвигаться в сторону Москвы. Кутузов, к счастью, не разрешил «заутра бой затеять новый и до конца стоять» и приказал начать отход к Москве, а затем и за Москву.
В древнюю русскую столицу Наполеон из своей 300-тысячной армии привел лишь 90 тысяч. Кутузов сохранил свои основные силы, и пока Наполеон тушил пожары в Москве, не имея ни подкреплений, ни провианта, он пополнял свою армию новыми резервистами и ополченцами. Ни о каком дальнейшем наступлении войск Наполеона не могло быть и речи. Разумеется, в сложившейся ситуации не имело никакого смысла подписывать невыгодные для России условия мира и нужно было тянуть время. Не удивительно, что Александр I не отвечал на мирные предложения императора французов. Все было ясно. Наполеон московскую кампанию проиграл. 18 октября его войска покинули Москву и двинулись в обратный путь. После изнурительного почти двухмесячного марша покинутые своим императорам, холодные и голодные, избиваемые казаками и партизанами, французы 13 декабря переправились через Неман. Из 375 тысяч, начавших здесь вторжение, их осталось всего лишь несколько тысяч. Еще тысяч пятнадцать французов вернулись в Пруссию из фланговых армий. Вторжение французов в Россию завершилось их полным поражением. Война с Наполеоном продолжалась еще долго, но это уже была не отечественная война.
За Родину или за Сталина?
В годы Второй мировой войны советский народ потерял более 27 миллионов человек – намного больше, чем остальные участники этой войны вместе взятые, больше, чем унесла Первая мировая и все те войны, что были до и после нее. Огромные, ни с чем не сопоставимые по своим масштабам жертвы принесли советские люди разных национальностей на алтарь победы над самой злодейской и, возможно, самой мощной в истории человечества силой – над гитлеровским нацизмом. События той войны всем хорошо известны, и нет смысла их пересказывать. Вместо этого я попытаюсь ответить на несколько непростых и, в общем-то, не совсем приятных вопросов, которые в последнее время, к сожалению, мне приходилось слышать довольно часто. Разумеется, я хорошо понимаю, что высказанная здесь точка зрения является лишь частным мнением одного человека, не более того. Вопросы, действительно слышанные мною, и свои ответы на них я представил в виде разговора с воображаемым интервьюером.
- Кто победил в этой войне - народ или же сталинский режим?
Для меня нет сомнения: главная заслуга в разгроме фашистов принадлежит многонациональному советскому народу, защищавшему от вражеского нашествия свое Отечество. Потому войну народа против Гитлера можно и нужно считать войной отечественной . Хотя согласимся, что отечественной эта война была не для всех советских граждан, в ней участвовавших.
По разным данным, на стороне Гитлера воевало от 600 тысяч до полутора миллионов бывших граждан СССР. Более половины из них - люди нерусских национальностей. Свыше четверти миллиона солдат состояло в так называемом «Восточном легионе». Довольно многочисленными были казачьи части, причем солдаты и атаманы этих частей считали себя казаками, а не русскими (и даже придумали себе страну Казакию в районе Дона и Северного Кавказа). Были гитлеровские части, сплошь состоящие из эстонцев, литовцев и латышей. Вместе с гитлеровцами пересекли советскую границу сформированные немцами украинские спецчасти: батальон «Нахтигаль» и зондеркоманда «Роланд», а летом 1944 года вступила в бой против Красной армии состоящая из украинских добровольцев эсесовская дивизия «Галичина».
Воевали против Красной армии и красных партизан также сотни тысяч русских. Причем не только в Российской освободительной армии генерала Власова, но и в целом ряде других контролируемых немцами воинских соединений. Подавляющее большинство этих людей перешли на сторону врага в лагерях для военнопленных. Солженицын в самиздатском варианте своего «ГУЛАГа» объяснял переход вчерашних красноармейцев на службу к немцам невыносимыми условиями жизни в лагерях. Тогда он считал, что для них это была единственная возможность выжить, не погибнуть от голода и холода. В варианте «ГУЛАГа», написанном на Западе, автор представляет уже совершенно иную точку зрения. Теперь Солженицын уверяет, что пленные шли в армию Власова и другие подобного рода части не добровольно-принудительно, а, так сказать, по зову сердца. Очень, якобы, им хотелось «превратить войну в гражданскую» и свергнуть Сталина. Приводит он и цифры: в одном месте 20 тысяч красноармейцев перебежало к немцам, в другом 12 тысяч пленных подписали письмо, в котором выражают горячее желание воевать против Советов на стороне Гитлера, а еще где-то 100 тысяч человек, вопреки желанию немецкого начальства(!), пошли добровольцами в антисоветскую «народную милицию». Безусловно, были и такие, кто искренне хотел воевать против СССР (слишком много людей пострадало от советской власти), но все же самиздатский вариант книги Солженицына был, думаю, точнее тамиздатского, и «добровольные» подписи под письмами и заявлениями, о которых пишет автор в зарубежном издании «ГУГАГа», в большинстве своем были вынужденными.
- У Гитлера оказалось много бывших советских людей не только в РОА и других русских и национальных армейских частях, но и в полиции. Разве туда они пошли не добровольно?
Думаю, в большинстве случаев вынужденно. В восьмидесятые годы в США, Канаде и Германии мне приходилось беседовать на эту тему со многими десятками бывших военнопленных красноармейцев, оказавшихся потом либо в частях, воевавших на стороне немцев, либо в полиции. Люди, как правило, говорили со мной откровенно, т.к. я был политэмигрантом, считался «антисоветчиком», и меня не нужно было бояться или стесняться. И, тем не менее, лишь два-три человека сказали, что пошли к немцам, потому что хотели стать третьей силой и воевать сначала против Сталина, а потом уже против Гитлера. Большинство ничего подобного не говорило, хотя именно такой была идеологическая установка доминировавших тогда в эмиграции НТС-овцев или бандеровцев. Зато почти все рассказывали о своих страданиях в плену, о своем совершенно безвыходном в тот момент положении. Об утраченной родине они, как правило, вспоминали со слезами на глазах. Те из них, кто служил в полиции, или в созданной немцами на оккупированной территории милиции, рассказывали чаще всего один и тот же сюжет, с совсем небольшими вариациями. Когда немцы гнали длиннющие колонны военнопленных по пыльным дорогам занятой ими территории (в основном речь шла об Украине), они довольно легко отпускали пленных, если кто-то из местных жителей просил отдать им «солдатика»: родственник, мол, или односельчанин. На самом деле большинство отпущенные пленных в этих местах оказались впервые. Крестьяне или, чаще, крестьянки делали доброе дело, но и о своей выгоде не забывали. Обычно таких «приймаков» заставляли батрачить на семью, иногда крестьянки брали их на время в «мужья». Все бы ничего, но потом немцы стали требовать от старост, чтобы те выделяли людей в полицию. Мужиков в селах оставалось совсем мало (почти все были в Красной армии), а оставшиеся идти в полицию, не хотели: «А что, если красные вернутся?». Вот всем селом и направляли в полицию «приймака». Кто-то отслужил в полиции до конца оккупации, ничего дурного не сделав. Большинство занимались довольно грязными делами, однако в убийствах не участвовали. Были и такие, кто расстреливал людей. Перед приходом Красной армии все, кто мог, старались убежать на запад, сначала в Австрию или Германию, а оттуда, всеми правдами и, чаще, неправдами, в США, Канаду или Аргентину. Там они и прижились. Тех же, кто остался дома, обычно возвращали в Красную армию и либо тут же посылали в бой, почти на верную смерть (масса вчерашних полицаев, к примеру, погибла при форсировании Днепра), либо направляли в штрафбат.
- Почему все-таки в войну 1812 года Наполеона, наиболее прогрессивного в то время политика, в России никто не поддержал, а желающие воевать за чудовищного Гитлера нашлись?
Стендаль в свое время писал, что «в России никто не изумляется господству деспотизма». Действительно, либеральные идеи Наполеона вряд ли могли быть привлекательными для большинства русских, практически не знакомых с преимуществами общественной жизни и привыкших к самодержавному правлению. Сама по себе деспотия и впрямь мало пугает русских людей. О том, какой будет гитлеровская деспотия на практике, русские люди, пока они не познакомились с ней воочию, мало что знали. А сталинский режим своей насильственной коллективизацией, денационализацией и бесконечными репрессиями очень многим уже успел искалечить жизнь. Возможно, в чем-то правы и те, кто полагает, будто при Александре I жизнь большинства, несмотря на наличие крепостного права, была все же лучше, чем при Сталине, и многих русских она вполне устраивала. Впрочем, должен заметить, что очень многих устраивала и жизнь в сталинские годы (скажем, в 39-м или 40-м). А в общем, мне кажется, что сравнивать между собой две последние отечественные войны не совсем корректно.
Наполеон шел на Москву два с половиной месяца, да из Москвы назад – еще два месяца. Все главные события происходили вдоль одной (Смоленской) дороги. Так перевернуть всю страну, как это случилось во время гитлеровского нашествия, те события, естественно, не могли. Последняя война продолжалась около четырех лет, военными действиями была захвачена огромная территория, на которой проживала большая часть населения страны, да и последствия этих действий были куда более разрушительными, чем при Наполеоне. В 1812 году русские отступали в соответствии с планом Барклая – Кутузова, и пленных тогда французы взяли относительно немного. В 1941 году ни о каком плановом отступлении речь не шла. Немцы буквально развалили всю советскую оборону, загоняя в котлы целые армии и корпуса. Миллионы красноармейцев (большая часть кадровой Красной армии) оказались в плену. Десяткам миллионов людей в течение двух, а то и трех лет пришлось жить на оккупированной немцами территории, на собственном опыте познавая все ужасы гитлеровского «нового порядка». Почти ежедневно их ждал выбор между жизнью и смертью. Выбор очень не простой, и не все смогли выдержать адское напряжение тех лет.
И главное: таких «желающих» было все же не очень много. Те, кто решился воевать на стороне немцев, были в явном меньшинстве. Подавляющее большинство советских людей делали все возможное для победы над врагом. Мужчины на фронте, женщины, старики и даже дети – в тылу. Повторю: война против фашистов была народной. А народ воевал, прежде всего, за Родину, а не за Сталина.
- Какую роль сыграл в событиях той войны Иосиф Сталин ?
Деспотический характер сталинского режима, безусловно, очень сильно повлиял на отношение советских людей к войне. Из-за бесчинств этого режима в стране оказалось много недовольных советской властью, и какая-то часть из них, как мы знаем, предпочла воевать за Гитлера, а не за Сталина. Добровольно, а не вынужденно такой выбор сделало, думаю не так много людей, как считает Солженицын, но, тем не менее, речь идет о десятках тысяч человек.
А в общем-то, как это ни грустно признавать, Сталин и созданный им режим сыграли в ту войну, думаю, скорее положительную, чем отрицательную роль. Суммируя все позитивы и негативы этого режима, трудно не прийти к выводу, что в ту войну наличие сталинской системы в стране способствовало победе над Гитлером.
В тридцатые годы, накануне войны, в первые месяцы вторжения, да и после победы Сталин совершил много не только преступлений, но и серьезных политических просчетов. Не думаю, что нужно было стремительно свертывать НЭП. Совсем не обязательно было, даже с чисто практической точки зрения, доводить дело до искусственного голода 1933 года, унесшего 7 миллионов жизней (с точки зрения морали – это, конечно же, чудовищное преступление), хотя в целом курс на ускоренную индустриализацию, как показали последующие события, был все-таки оправданным. Поскольку Сталин правил самодержавно, он несет прямую ответственность за соглашение с Гитлером в 1939 году, за то, что не подготовил страну к обороне против возможного нападения фашистов (а ведь только этим можно было бы хоть как-то оправдать Пакт Молотова-Риббентропа). Конечно же, ответственен он за массовые аресты и чистки в Красной Армии, партии и госаппарате, наконец, за провальное начало войны.
Но попробуем спросить себя: «Можно было бы без жесткой диктатуры перебазировать на восток огромное количество необходимых для ведения войны людей и ресурсов, в очень сжатые сроки организовать на новом месте военное производство? Каким иным путем удалось бы сохранить в стране порядок, не допустить развала армии, сепаратизма в национальных республиках, заставить работать как единое целое государственный механизм, воодушевить миллионы людей на разгром врага?». Боюсь, если мы будем честны перед собой, нам придется признать, что без жесткой диктатуры в тот момент нельзя было обойтись. Николай II во время Первой мировой находился в менее сложной ситуации, чем Сталин в 41-м, однако добиться консолидации общества, необходимой не успешного ведения войны, не сумел. Могут сказать: тогда у людей не было достаточной мотивации для того, чтобы жертвовать собой. Но западные демократии в 1939-40 годах воевали против гитлеровской агрессии, и мотивация для борьбы у них, вроде бы, была. Однако они не смогли оказать нацистам серьезного сопротивления. А сталинский Советский Союз сумел не только сдержать Гитлера, но и окончательно разгромить его. Правда, с помощью союзников, но эта помощь была хотя и важной, но все-таки не решающей.
- Если в годы войны одна страшная диктатура победила другую, еще более страшную, если один гад съел другую гадину, имеет ли смысл это событие как-то отмечать?
Уверен, что День победы над фашизмом отмечать нужно. Надеюсь, что до тех пор, пока живы ветераны войны, этот день будет оставаться официальным праздником. Но и потом память о Великой отечественной войне должна сохраняться и переходить из поколения в поколение. Очень уж важной была та победа. Никогда еще угроза миру со стороны самой страшной в истории человечества политической силы не была столь реальной. Если бы Красная армия проиграла войну, погиб бы не только Советский Союз, весь мир мог бы оказаться в руках нацистов. Гитлера просто некому было бы остановить.
Не считаю удачной аналогию с пожирающими друг друга гадами. Безусловно, Сталин добивался своей цели (не столько построения социализма и коммунизма, сколько создания мощной империи) негодными средствами. На его счету много страшных преступлений, в первую очередь, насильственная коллективизация с искусственным голодом и массовые репрессии. Этому не может быть прощения. Конечно, никакая цель не может служить оправданием совершенных ради нее злодейств. Но это вовсе не означает, что на цели и идеологию действующих на мировой арене сил можно совсем не обращать внимания. Ведь именно идеология победившей силы определит будущее мироустройство. Современная западная демократия, например, родилась в результате кровавых революций, но сегодня это лучшая из существующих форм правления. Поэтому важна сравнительная оценка не только средств, но и целей советского и нацистского режимов.
Стремление Сталина создать сверхдержаву можно рассматривать, и не без оснований, как империализм, но нельзя забывать, что оно в значительной мере было продиктовано вполне реальным опасением, что капиталистический мир попытается выкинуть вон из своего тела занозу социализма. А социализм, без перегибов и искажений, естественно, - вполне гуманная идеология, основанная на принципах социальной справедливости, которые, кстати, далеко не всегда соблюдается даже в сегодняшнем весьма благополучном западном обществе. Нацизм же бесчеловечен по своей природе. Да и методы, которые он использовал, были чудовищнее, чем сталинские. Уничтожать целые нации, организованно убивая в газовых камерах младенцев, стариков и детей, - до такого Сталин все-таки не доходил. Победа Гитлера означала бы, что многие народы были бы полностью истреблены – все, до последнего человека, а большинство жителей нашей планеты стали бы рабами «арийской расы».
И наконец, нельзя забывать, что «гада» Гитлера победил не Сталин, допустим такой же «гад», а народ. Сталинский режим в тот момент победе способствовал, но не он ее завоевал. Мир был избавлен от страшной участи, прежде всего, благодаря героическим усилиям и огромным жертвам советских людей разных национальностей (в том числе, конечно же, русских).
- Но за что в ту войну воевал народ?
За свою большую и малую родину – за всю страну и, конкретно, за свой город, поселок, деревню, за свой дом и свою семью. И это не общие слова. Фашисты напали на Советский Союз внезапно, безо всяких на то оснований, разрушая и уничтожая все на своем пути, - и так аж до Волги. Масштаб войны был таким, что беда входила тогда в каждый дом. Разумеется, у большинства советских людей, как прежде у россиян, всегда были развиты патриотические чувства. В этой войне они многократно усиливались и перерастали в ненависть к врагу из-за злодеяний, совершенных гитлеровцами на фронте и на оккупированных территориях. Даже тех, кто поначалу осторожно приглядывался к пришедшим в их края немцам, выжидал, что из всего этого получится, гитлеровцы довольно быстро настроили против себя. Конечно, свою роль сыграла и сталинская пропаганда, построенная, надо заметить, весьма умело. Убедившись, что патриотические чувства у людей оказались сильнее, чем симпатии к советскому варианту социализма, Сталин сменил пропагандистские приоритеты. На время помирилась советская власть с церковью, что было очень важно для миллионов людей, потерявших тогда своих близких. Свою лепту в формирование патриотических чувств народа внесло и советское искусство, всячески поощряемое и направляемое государством. Возможно, если бы не было сильной и жесткой власти, очень многие после тяжелых неудач на фронте растерялись бы и запаниковали, чем, наверняка, тут же воспользовался бы Гитлер. Мы уже говорили о важной роли сталинского государства в организации отпора врагу, но воевал-то с этим врагом все-таки народ. Его заслуга в разгроме гитлеровской Германии первостепенна.
Не знаю, вправе ли человек гордиться своими военными подвигами, особенно если ему приходилось, совершая их, убивать других людей. Но в истории есть события, за которые потомки всегда должны быть благодарны ушедшим поколениям. В русской истории такими событиями были, в первую очередь, три отечественные войны. В этих войнах русские люди спасли свое государство от гибели. Поскольку государство в России, как и в большинстве других стран, было нациообразующим , можно утверждать, что тем самым они спасли и свою нацию. В каждой из этих трех войн была своя специфика, связанная с особенностями саморазвития народа в тот или иной исторический период. Война 1612 года продемонстрировала способность русских людей в экстремальных условиях самостоятельно, без какого-либо государственного давления, формировать общественные структуры, способные поднять народные массы на защиту Отечества. В 1812 году победа в войне против величайшего из полководцев того времени показала, что россияне (уже не русские, а россияне) способны, позабыв все социальные и национальные распри, сплотиться в нужный момент для достойного отпора врагу. В Великую отечественную войну советский народ, половину которого составляли русские, спас мир от страшного бедствия – коричневой чумы. Сегодня, когда Россия только начинает новый этап своей истории, опыт тех очень трудных и в то же время славных лет ей, несомненно, пригодится.
Правда, ошибочным было, как мне кажется, откровенно вытеснять этим праздником День Октябрьской революции (можно было бы привязать День единства к какой-либо другой дате времен той же войны). Ведь строить отечественное гражданское общество должны россияне разных политических убеждений, в том числе и приверженцы коммунистических и социалистических идей. А их в данном случае обидели и тем самым оттолкнули.
Во времена Богдана Хмельницкого, запорожцы восстали против Польши не столько в защиту Украины и православной веры, сколько из-за того, что польская власть, не желая воевать с Турцией, попыталась их приструнить и мешала им ходить военными походами в Крым и турецкие порты.
Надо признать, однако, что заслуживает она этого названия никак не в большей мере, чем война против поляков двумя столетиями раньше. Ведь организатором и руководителем сопротивления Наполеону все-таки было государство, основной силой – армия этого государства, тогда как в 1612 году борьбу за освобождение Отечества практически самостоятельно вело зарождающееся тогда русское общество .
Уважаемые читатели! Мы просим вас найти пару минут и оставить ваш отзыв о прочитанном материале или о веб-проекте в целом на специальной страничке в ЖЖ . Там же вы сможете поучаствовать в дискуссии с другими посетителями. Мы будем очень благодарны за вашу помощь в развитии портала!
Спасская церковь в Бородинском монастыре - храм-усыпальница генерала Тучкова.
В 1835 году император Николай I повелел установить монументы на местах боев Отечественной войны, в частности, на Бородинском поле. Был объявлен конкурс проектов, в котором победили эскизы архитектора А. Адамини. Император лично утвердил окончательный проект и текст надписей на памятнике. В 1839 году на месте, где располагалось центральное укрепление русской армии, названное батареей Раевского, был установлен Главный монумент. Он представляет собой восьмигранную тридцатиметровую стелу, увенчанную золотым куполом, и символизирует память о героизме и доблести русских воинов.
На гранях монумента можно прочесть информацию о численности обеих армий в день битвы, о российских генералах, погибших 26 августа, а так же тексты, рассказывающие о ходе войны 1812 года. В начале 30-х годов 20-го века монумент признали не имеющим исторической ценности и снесли. Восстановлен он был только в 1987 году по сохранившимся чертежам Адамини.
Главный монумент Бородинского поля. Справа - могила Петра Ивановича Багратиона.
Евросоюз, версия 1.0...
Празднование столетия войны 1812 года было поистине всенародным. Подготовку к знаменательному событию возглавил император Николай II.
Особая роль в торжествах отводилась армии. Всем воинским частям, которые принимали участие в легендарном сражении, было предложено установить на Бородинском поле памятники своим предкам. Предполагалось, что монументы будут стоять на местах, где находились воинские части во время сражения. Всего было возведено 34 памятника. Их авторами были профессиональные архитекторы и военные инженеры, предлагавшие самые разные формы для монументов.
Памятники на Бородинском поле.
Памятник батарейным ротам лейб-гвардии 1-й Артиллерийской бригады. Артиллеристы бригады отличились и при взятии Парижа.
На Бородинском поле появились обелиски, часовни, колонны, гранитные глыбы с крестами и двуглавыми орлами.
На памятники были нанесены надписи с различной степенью информативности. Указывалось название воинской части, ее численность, потери соединения в Бородинской битве, иногда с перечислением фамилий, а также обычно добавлялись слова о нравственном значении бессмертного подвига.
Кроме памятников были установлены мемориальные доски в Спасо-Бородинском монастыре. Так были реализованы предложения 76 воинских формирований, отобранных из 106 претендентов.
Памятник лейб-гвардии Измайловскому полку. Гвардейцы потеряли более 20 офицеров, каждый второй солдат был убит, но кирасиры Наполеона так и не смогли взять Семёновские высоты, которые оборонял Измаиловский полк.
Памятник Нежинскому драгунскому полку. Другая сторона монумента посвящена Нежинским гусарам. Рейд кавалеристов Уварова и казаков Платова по вражеским тылам посеял панику, смутил Наполеона (он так и не послал в бой гвардию) и на 2 часа задержал решающую атаку французов.
Но... Уваров и Платов стали единственными генералами, не получившими от Кутузова орденов за Бородино. Вероятно он ждал большего...
Монумент 1-му и 19-му егерским полкам. Егеря, элита пехоты, спецназ того времени, насмерть стояли на берегу реки Колочи.
Памятник лейб-гвардии Егерскому полку и матросам Гвардейского экипажа. Гвардейский экипаж входил в состав инженерных войск. Под огнем противника матросы разобрали мост через Колочь и не пропустили врага, а прорвавшихся на правый берег уничтожили.
Место расположения командного пункта М. Кутузова возле деревни Горки зафиксировали памятником полководцу. На развилке, которая ведет к Спасо-Бородинскому монастырю, возвели монумент «Благодарная Россия – своим защитникам». Это грандиозный обелиск, который представляет собой многоярусную пирамиду. Она сложена из стволов орудий, которые венчают гербы городов, которые пожертвовали средства на увековечивание памяти героев.
Памятник Кутузову.
На месте, где располагался командный пункт Наполеона, французы установили памятник «Мертвым великой армии». Сделано это было по особому разрешению русского императора. Архитектор Бесвильвальде выполнил монумент в виде гранитного обелиска, с вершины которого бронзовый орел взмывает в сторону позиций русских войск. На лицевой грани выгравировано посвящение погибшим солдатам армии Наполеона. Кроме того, к столетнему юбилею битвы были впервые восстановлены старинные укрепления: Масловские флеши, Шевардинский редут и южная Багратионова флешь.
AUX MORTS DE LA GRANDE ARMEE - Мёртвым великой армии. Монумент установлен недалеко от Шевардинского редута, где был командный пункт Наполеона.
Кстати, единственным Президентом Франции, посетившим этот монумент является Валери Жискар д"Эстен. Произошло это в 1975 году, о чём свидетельствует небольшая табличка.
Интересно, что Валери Жискар д"Эстен побывал на Бородинском поле и во второй раз - в 2012 году. Владимир Путин лично пригласил экс-президента на празднование 200-летия Великой битвы.
Памятник на Шевардинском редуте. Шевардинский бой, произошедший за 2 дня до Бородинской битвы, дал русской армии возможность закончить строительство укреплений, позволил более точно определить силы противника.
В годы Великой Отечественной войны на Бородинском поле вновь решалась судьба России. Враг рвался к Москве. В ходе ожесточенных боев войскам Красной Арамии удалось значительно задержать превосходящие силы противника.
Поле хранит память о героях этой войны. В двенадцати братских могилах, расположенных в разных частях мемориального комплекса, лежат останки советских солдат. Неподалеку от Главного монумента стоит на вечной стоянке легендарный Т-34, память о славных воинах 5-й армии. Своеобразные мемориальные объекты – сохранившиеся укрепления Можайской оборонной линии: окопы, ходы сообщений и ДОТы.
ДОТ на склоне Курганной высоты.