Дмитрий Шепилов Непримкнувший. Воспоминания

Десятидневный кризис в Кремле. Старые вожди дают последний бой Хрущеву, собрав большинство в президиуме ЦК. Но он расправляется с соперниками на пленуме, становясь единоличным правителем страны

Раскол на советском Олимпе назрел. Хрущев, отодвигая ветеранов и политических ровесников, тянет наверх своих ставленников помоложе. Растерявший влияние сталинский преемник Маленков выразил общее настроение заговорщиков: «Если мы их не уберем сейчас, тогда они уберут нас». Поводом для атаки выбрана хрущевская идея догнать за два-три года США по производству молока и мяса на душу населения. Завиральный призыв первый секретарь ЦК выдвинул без обсуждения «коллективным руководством», за эти сроки цели не достичь, и власть в результате будет дискредитирована.

18 июня заседание президиума ЦК по настоянию большинства ведет премьер Булганин - оказывается, соправитель Хрущева тоже в лагере его противников. Молотов, Маленков и Каганович предъявляют массу претензий: от гигантомании на целине до уступок Австрии , Югославии и Японии . С обвинениями также согласны Ворошилов, Первухин, Сабуров - итого 7 из 11 полноправных членов президиума. Они принимают решение, обычно обязательное для пленума ЦК: сместить Хрущева. Ему предназначена должность министра сельского хозяйства. Первым секретарем собираются поставить Молотова. Если бы Хрущев, видя перевес сил, смирился, то вопрос могли бы провести на пленуме, не открывая прений. Однако строптивец яростно контратакует, и споры продолжаются почти три дня - все это время ареопаг не покидает Кремль.

Против хрущевской отставки выступают члены президиума ЦК Суслов, Микоян и Кириченко - впрочем, их позиция пока не слишком активна. Лояльный первому секретарю председатель КГБ Серов, командуя кремлевской охраной, проводит в здание сторонников Хрущева - «рядовых» членов ЦК, однако на заседание они не допущены. Кандидат в члены президиума, глава московского горкома Фурцева, отлучаясь из зала вроде бы в дамскую комнату, обзванивает других столичных хрущевцев. Кандидат в члены президиума министр обороны Жуков грозно заявляет, что контролирует армию и, мол, коммунисты вооруженных сил келейный переворот не поддержат. Членов ЦК из регионов доставляют в Москву военными самолетами. Ленинградский первый секретарь Козлов привозит с собой функционеров - гостей 250-летия Петербурга. Собралась треть состава, которая, по уставу, вправе созвать весь Центральный комитет КПСС, и уже ясно, на чьей стороне сила.

На пленуме, который идет еще неделю, объявлено, что «фракционеры» - противники десталинизации. Когда спорят об ответственности за участие в репрессиях, Каганович спрашивает Хрущева: а разве вы не подписывали расстрельные списки на Украине? Но персональные нападки на первого секретаря стараются затушевывать - у нас речь идет не о личностях, а о выборе политического курса. Новая номенклатура отстаивает свое право на будущее - оно, конечно, с Хрущевым, а не с возвращением Молотова. Исход голосования очевиден. «Участников раскрытой теперь и полностью разоблаченной антипартийной группы» не сажают, времена изменились. Маленкова ссылают в Усть-Каменогорск директором электростанции, Кагановича - директором горно-обогатительного комбината в Асбесте, Молотова - послом в Монголию. Кандидат в члены президиума Шепилов, ставленник Хрущева, неожиданно поддержал раскольников уже на заседании. В официальном сообщении он награжден комичным титулом «и примкнувший к ним» и как экономист отправлен в профильный институт АН Киргизской ССР. Об участии в «группе» Первухина и Сабурова не сообщается, Булганин и Ворошилов пока сохраняют посты премьера и официального президента, главы Верховного совета. А иначе бы получалось, что Хрущев устроил переворот в «ленинском штабе ЦК». Полный состав «антипартийной группы» назовут на XXII съезде , после которого Молотова, Маленкова, Кагановича и Шепилова исключат из партии (Шепилова и Молотова позже восстановят).

Хрущев отныне самодержец. Обновленный и расширенный президиум ЦК состоит из соратников, всем обязанных боссу и поддерживающих любое его начинание. В следующем году, отставив Булганина, по-сталински совместят руководство партией и правительством, и начнет оформляться культ нового вождя, «нашего дорогого Никиты Сергевича».

Упоминаемые в тексте феномены

Преемник Маленков 1953

Третий правитель СССР и двух лет не продержится первым лицом. Промежуточный неяркий деятель, при котором уже почувствовали начало «оттепели» и возникло само это политическое понятие

Премьер Булганин 1955

Очередной этап борьбы Никиты Хрущева за полную власть: отставив из премьеров своего соперника Георгия Маленкова, он будет следующие три года править в тандеме с младшим партнером Николаем Булганиным

Каганович 1932

Вторым человеком в СССР на несколько лет стал Лазарь Каганович. Самый верный Сталину соратник занимает множество партийных и государственных постов, решая главные задачи дня

Целина 1954

Начинается первая из шумных хрущевских суперкампаний: освоение целинных и залежных земель. Эпопея даст некоторый эффект, но зерновую проблему в СССР не решит

Уход из Австрии 1955

Австрия — единственная освобожденная Красной армией страна, которая не стала социалистической — даже частично, в советской зоне оккупации. Войска экс-союзников уходят одновременно, австрийский нейтралитет будет к СССР дружественным — почти как финский

Примирение с Югославией 1955

После семи лет ожесточенной конфронтации «нормализация отношений» с Югославией происходит на условиях Белграда: Москва признает обвинения ошибочными, а бывшие изменники остаются при своей «особой модели» социализма

Два острова обещаны Японии 1956

Подписана декларация, по которой СССР и Япония вышли из состояния войны. Намечено заключить мирный договор, после которого Москва намерена вернуть острова Хабомаи и Шикотан. Не произойдет ни того ни другого

XXII съезд КПСС: коммунизм и антисталинизм 1961

XXII съезд КПСС в прямом и переносном смысле забивает последний гвоздь в гроб Сталина и обещает к 1980 году построить в СССР коммунизм

Член КПСС Молотов 1984

Вестник АПН «Московские новости» печатает небольшое интервью с Вячеславом Молотовым — оказывается, многолетнего главу МИДа и предвоенного премьера восстановили в партии. Публикация содержит целых две сенсации: во-первых, 94-летний Молотов еще жив, а во-вторых, Черненко способен на жест, который Брежневу не давался 18 лет

Дмитрий Шепилов

© Шепилов Д.Т., наследники, 2017

© «Центрполиграф», 2017

Эпоху назад, в 2000 г., когда я готовил к печати первое издание книги моего деда – крупного, парадоксального и во многих смыслах загадочного политического деятеля переломной эпохи 1950-х гг., – я написал для той книги предисловие, которое начиналось так:

«Воспоминания Д.Т. Шепилова от начала и до конца написаны им самим, его крупным летящим почерком. Никаких «теневых писателей» и прочих литературных обработчиков здесь не было и близко. И это само по себе уже делает книгу уникальным явлением среди моря мемуарной литературы советских руководителей: от Брежнева, который, как говорят, познакомился с некоторыми из авторов «своих» сочинений уже после написания таковых, до Хрущева или Молотова, которые делали свои воспоминания в стиле интервью, то есть на магнитофон.

Дмитрий Шепилов был, возможно, единственным послевоенным лидером страны, умевшим писать не только профессионально, грамотно, но, на мой взгляд, местами и с блеском. Книга, которую вы держите в руках, просто хорошо читается. Один только этот факт уже многое объясняет в бурной и резко оборванной политической карьере и в уникальной репутации этого профессора, «выросшего» в годы войны от солдата-ополченца до генерала, или, скажем, этого министра иностранных дел, способного точно напеть от первой до последней ноты всю партитуру дюжины опер довольно профессионально поставленным баритоном».

А дальше я в том предисловии объяснял, не вторгся ли я в работу автора. Нет, не вторгся. Моя редакторская работа здесь была минимальна. Она касалась тех мест, где Шепилов добавлял не свои тексты – абзацы из справочников или энциклопедий, журнальные или газетные статьи. Эти куски явно выпадали из стиля книги, мгновенно опознавались как скучные и тяжелые и так и просились под нож.

Кстати, мы с дедом это обсуждали – несколько глав он мне давал прочитать, кажется, еще в 80-х гг. Он говорил: может, ты и прав.

В прочих же местах редактура и даже корректура была просто не нужна.

Все, что мной реально было сделано, – это увеличение числа глав, поскольку две (та, где речь шла о Жданове и о поездке в Китай) были размером с добрую брошюру. Каждую я поделил на три части. Были проистекающие из этого косметические операции типа изобретения заголовков для «новоявленных глав» и еще добавленные мною в начало каждой главы подзаголовки-оглавления в стиле романов XVIII века.

Перед вами второе издание книги «Непримкнувший». Оно дословно, до буквы повторяет первое, за исключением приложения. Дело в том, что недавно я получил наконец доступ к архиву своего деда, где нашел наброски замысла всей книги и еще не законченную главу, которую автор (совершенно справедливо) счел слабой, местами повторяющей предыдущую и т. д. Эти документы я помещаю в приложение нынешней, новой книги. Туда же отправляю мое собственное интервью с Дмитрием Шепиловым, где он рассказывает о бурном, взрывном завершении своей политической карьеры в 1957 г., о том, как его объявили «примкнувшим» к антипартийной группировке.

В «Непримкнувшем» я сделал это интервью заключительной главой, и согласитесь, что без нее книга была бы не та.

Теперь пора объяснить, что вообще такое «Непримкнувший». Дело в том, что это не совсем мемуары, да что угодно, только не мемуары.

Мемуары пишут вот зачем: чтобы рассказать людям, «как это было», – попутно объяснив, защитив свою позицию в тех или иных исторических сюжетах. Иногда для этого рассказывают всю свою жизнь, если автору кажется это необходимым. А вся жизнь – это значит, что книга неизбежно распадается на много отдельных эпизодов.

Но в любом случае это книга о себе. Это нормально, это понятно, иначе не было бы мемуарного жанра.

Но Шепилов писал не совсем о себе. Он писал книгу о том, как получилось, что к власти пришел Хрущев и произошла катастрофа. Это абсолютно логичная, внутренне связная книга, а личные воспоминания автора жестко подчиняются заданной цели. Масса вроде как отступлений и ухода повествования в сторону тоже бесспорно служит заданной цели, воспроизводя эмоциональный и яркий портрет эпохи. Хронология книги – от 1937 до 1954 года. А сердцевина ее фактически сводится к периоду от 1953 до 1954 года, то есть к переходу власти от Сталина к Хрущеву. Экскурсы в прошлое служат лишь тому, чтобы объяснить случившееся за этот краткий период.

Но когда Шепилов написал свою книгу?

В начале 60-х, когда Хрущев и его команда раз за разом вновь уничтожали уже вроде бы свергнутого политика, изгоняли его шаг за шагом отовсюду – из Академии наук, КПСС, лишали жилья, убирали имя Шепилова отовсюду – Шепилов начал тайно, по ночам, скрывая даже от жены, писать эту книгу. Добавим, происходило это в эпоху, когда уже было ясно, что правление Хрущева ведет страну к тотальной катастрофе в экономике, внутренней и внешней политике. Автор пытается объяснить, как он старался этому помешать и почему у него и других людей ничего не вышло.

Вы про эту катастрофу даже и сегодня не очень-то и прочтете, поскольку еще сильна легенда о Хрущеве – десталини-заторе и предтече демократии.

Книга про Хрущева – перед вами. Она начинается с первой главы и заканчивается главой «Хрущев становится у кормила власти». У нее было название – «Хрущевщина».

Кстати, Шепилов, закончивший работу в середине 60-х, какое-то время считал возможным ее публикацию – уже при Брежневе.

А дальше надежды на публикацию таяли, зато появилась мысль – или потребность – писать дальше. В конце концов, в первоначальный замысел не входили самые яркие страницы политической биографии самого Шепилова. Именно после 1954 г. он стал министром иностранных дел (и на удивление эффектным и эффективным), главным идеологом СССР, человеком, о котором поговаривали: вот бы кому возглавить в какой-то момент страну. Наконец, не 60-е гг., но оттепель 50-х – это Шепилов, а не кто-то другой. А еще ведь был ХХ съезд и роль, которую Шепилов сыграл в составлении обоих докладов Хрущева на нем!

Но почти ни о чем этом он не написал. Не написал и о том, что же произошло летом 1957 г., кто и почему свергал Хрущева, но не смог – а ведь то была потрясающая по накалу страстей, ключевая страница истории СССР.

Но тут с написанной на одном дыхании «Хрущевщиной» произошла неприятность. Шепилов, начав создавать новые главы, поломал этим свой стройный и успешно осуществленный замысел.

Сохранился его план дальнейшей работы над книгой, есть готовая громадная китайская глава (написанная явно под воздействием «культурной революции» в Китае, начавшейся в 1966 г.). Есть наброски предыдущей главы – «В Германии» (про поездку туда до визита в Китай). Больше – если только не всплывут какие-то другие архивы – нет ничего. Что касается 1957 г., то я буквально заставил деда дать мне об этом интервью для так и не состоявшейся публикации в газете «Правда» в 1991 г.

Что произошло после смерти Дмитрия Шепилова в 1995 г.: мне, к счастью, досталась (а могла и вообще пропасть) его рукопись – именно рукопись, хотя были и «слепые» машинописные копии некоторых глав. Без «Германии», без набросков. Что мне было делать – не публиковать, например, замечательные заметки о Китае? Конечно, я включил их в книгу, хотя железная логика «Хрущевщины» этим сильно нарушилась. И правильно сделал, китайский раздел мемуаров активно используется моими коллегами-китаистами как ценнейший источник. Включил я в книгу, как уже сказано, и интервью.

Мы с дедом, конечно, говорили о работе над мемуарами, которая не прерывалась всю его жизнь. И работа эта еще раз подтверждала – раз сделанную книгу нельзя переделывать, потому что бесполезно.

В 1926 г. окончил юридический факультет Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова. С 1926 г. в органах юстиции. С 1929 г. на научной работе. В 1931-1933 гг. учился на агрономическом факультете Института красной профессуры. В 1933-1935 гг. работает в политотделе одного из сибирских совхозов. Обратил на себя внимание публикацией ряда статей и был приглашен в Институт экономики Академии наук СССР. С 1935 г. в аппарате ЦК ВКП(б) (Отдел науки). С 1938 г. - учёный секретарь Института экономики АН СССР.

В первые дни войны он ушёл на фронт в составе московского ополчения, хотя имел бронь, как профессор, и возможность поехать в Казахстан директором Института экономики. С 1941 г. по 1946 год в Советской Армии, генерал-майор (1945 г.), 20 боевых наград. В 1946-1947 гг. редактор газеты «Правда». С 1947 г. в аппарате ЦК ВКП(б): первый зам. нач. Управления пропаганды и агитации, зав. Отделом, инспектор.

В присутствии Сталина выступил с резкой критикой Т. Д. Лысенко. Сталин его не поддержал, однако привлёк к работе над учебником политэкономии, что стало началом его карьеры в ЦК партии.

В 1952-1956 главный редактор «Правды», в 1955-1957 секретарь ЦК КПСС. В 1956-1957 министр иностранных дел СССР. В своём выступлении на ХХ съезде КПСС призывал к насильственному экспорту социализма за пределы СССР. В то же время участвовал в подготовке доклада Хрущёва «О культе личности и его последствиях», однако подготовленный вариант доклада был существенно изменён.

Когда Маленков, Молотов и Каганович в июне 1957 попытались сместить Хрущёва на заседании Президиума ЦК КПСС, Шепилов, к удивлению Хрущёва, считавшего Шепилова своим ставленником, поддержал направленную против него критику. В результате поражения данной группировки на последовавшем Пленуме ЦК КПСС родилась формулировка «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова». Шепилов был освобождён от всех партийных и государственных должностей. С 1957 г. директор, зам. директора Института экономики АН Киргизской ССР, с 1960 г. - в Главном архивном управлении при Совмине СССР.

Так как клише «и примкнувший к ним Шепилов» активно муссировалось в прессе, появился анекдот: «Самая длинная фамилия - Ипримкнувшийкнимшепилов»; когда водку делили «на троих», четвёртый собутыльник прозывался «Шепиловым» и т. п. Благодаря этой фразе имя партийного функционера узнали милионы советских граждан. Собственные воспоминания Шепилова полемически озаглавлены «Непримкнувший»; они резко критичны по отношению к Хрущёву.

Сам Шепилов, согласно воспоминаниям, считает дело сфабрикованным, Он был исключен из партии в 1962, восстановлен в 1976, а в 1991 года восстановлен в Академии наук СССР. С 1982 г. на пенсии.

Другие страны

Экономисты милостью Божьей: Дмитрий Шепилов

Даже сегодня общественности он известен как один из представителей партийного руководства 1950-х годов, к тому же привеченный интеллигенцией. Это-де и не позволило ему принять «неотёсанного» Хрущёва, из-за чего Дмитрий Трофимович Шепилов (1905-1995) оказался заодно с «антипартийной группой». А как же идеи, работы? По теме: Шепилов и «Советский патриотизм» | | Шепилов и Доклад Хрущёва | Шепилов-правдоред

Дмитрий Шепилов

В 1926-м Дмитрий Шепилов в возрасте 21 года с отличием окончил юрфак МГУ им. Ломоносова и аграрно-экономический факультет Института красной профессуры. С конца 1920-х публиковал статьи по внутри- и межотраслевому планированию, межрегиональным экономическим связям в Восточной Сибири и на Урале, отстаивая необходимость развития перерабатывающих отраслей на местах, призывал учитывать их ресурсный и общехозяйственный потенциал. Эти проблемы актуальны до сих пор.

Шепилов также предлагал анализировать потребности соседних стран в импорте, чтобы по возможности покрывать их за счёт производства необходимых товаров в приграничных советских регионах. Последнее было учтено при оказании в 1930-х - 1950-х годах экономической помощи Афганистану, Ирану, Китаю, Монголии, Туве, а также для развития торговли Советского Союза с Польшей и прибалтийскими государствами в предвоенные годы. И сегодня всё больший объём товаров, ввозимых странами экс-СССР из России, производится в соседних с этими странами регионах РФ!

С 1934 года Шепилов работает в Институте экономики АН СССР, получает звание профессора. В 1935-м - в отделе науки ЦК партии. С 1938-го по июнь 1941-го - учёный секретарь Института экономики АН СССР.

На дипломатическом приёме

Говорят, что Сталину в старости нравились молодые генералы; так объясняют стремительное продвижение Шепилова. Думается, дело не только в этом. Генсек умел ценить тех, кто не боялся отстаивать своё мнение и, подобно Жукову, «выдерживал взгляд». Дмитрий Трофимович был из таких. В 1946 - 1947 годах Шепилов - редактор отдела пропаганды газеты «Правда». С 1952-го - главный редактор первой газеты страны, в 1953-м избран членом-корреспондентом Академии наук СССР.

Организованные по инициативе Сталина экономические дискуссии 1949-1950-го и 1951-1952 годов готовились и проводились при участии Шепилова, который был одним из руководителей оргкомитетов этих форумов, а также Косыгина и Сабурова. Сверхзадачей было определение путей поэтапного реформирования системы планирования и управления. Выдвигались, в частности, предложения «отвязать» рубль от доллара США, сократить число обязательных показателей, расширить финансово-экономическую самостоятельность предприятий, облегчить их внешнеторговую деятельность. И даже - ограничить вмешательство парткомов. Начинать предлагали с экспериментов.

Разработки такого рода были одобрены Сталиным, что нашло отражение в его последней книге «Экономические проблемы социализма в СССР», изданной в сентябре 1952 года.

Тогдашние нововведения в советской экономической политике и науке стали фактически первым опытом «косыгинских» реформ. Но уже весной 1953-го начинания были свёрнуты. По мнению ряда аналитиков, номенклатура предотвратила развитие экономических и управленческих реформ, опасаясь за свои должности и «благополучие».

Как вспоминал академик Хачатуров, эрудиция и профессиональные качества Шепилова, в том числе как экономиста, были столь весомы, что его мнение многое значило для руководства страны вплоть до середины 1950-х. Но последующие лидеры СССР и близкая к ним экономическая «элита» стали опасаться возвышения Шепилова. Ибо то, что он предлагал и отстаивал, уже не устраивало власть.

Китайский учёный Ма Хун (в 1980-е и до середины 1990-х - глава группы экономических советников политбюро ЦК КПК) отмечал: «т.к. Сталин в своей последней книге «Экономические проблемы социализма в СССР» 1952 года указал, что у него «нет возражений к замечаниям Шепилова к проекту учебника политэкономии», ожидалось, что Шепилов станет фактическим руководителем советской экономической политики и будет курировать экономическую науку в СССР. Но впоследствии он стал всё чаще возражать новому руководству страны. Критикуя, например, способы освоения целинных земель, продажу колхозам машинно-тракторных станций, повсеместное насаждение кукурузы, политику в области цен, денежную реформу 1961 года».

Позже Шепилов высказывался против наращивания экспорта советского сырья, опасаясь, что тем самым СССР превратится со временем в ресурсную колонию Запада. Он считал, что объективная критика и исправление ошибок «культа личности» не должны подменяться огульным шельмованием Сталина. Это только деморализует советское общество и приведёт к расколу между социалистическими странами и компартиями. Опасения, увы, оправдались.

Как отмечает Шепилов в своих мемуарах («Непримкнувший…»), в 1956-1957 годы хрущёвское руководство взялось решать социально-экономические проблемы страны «семимильными шагами», игнорируя региональные факторы, географические условия, финансовые возможности государства, исследования учёных. Раздавались обещания построить коммунизм уже при жизни тогдашнего поколения. На деле социально-экономическая ситуация в СССР ухудшилась. Своё мнение Шепилов подробно изложил на пленуме ЦК партии в июне 1957-го, обвинив Хрущёва в установлении собственного «культа личности». Фактически он поддержал Молотова, Маленкова, Булганина и других членов Президиума ЦК, выступивших за отставку первого секретаря. Но они явно запоздали со смещением нового «вождя», ибо тому удалось добиться поддержки большинства членов Центрального комитета.

Последствия политического поражения не заставили себя ждать. Антихрущёвская коалиция стала именоваться «антипартийной группой Молотова-Маленкова и примкнувшего к ним Шепилова». Несмотря на то, что Дмитрий Трофимович занимал видные посты - секретаря ЦК КПСС, кандидата в члены Президиума ЦК и министра иностранных дел, он был освобождён от всех партийных и государственных должностей. В июле 1957-го его назначили директором Института экономики АН Киргизской ССР. Но потом, спохватившись, понизили до замдиректора.

Под руководством Шепилова в институте был разработан долгосрочный межотраслевой баланс (МОБ) для всех республик Средней Азии. В документе отмечалось, что начавшееся с конца 1950-х углубление перекосов в экономике региона и его ориентация в основном на сырьевые отрасли (прежде всего - на хлопководство) приведут к росту дотаций из центра, усилению социально-политической напряжённости, а в дальнейшем - к политическим последствиям. Вполне вероятен выход региона из-под контроля руководства СССР и общесоюзных структур. Отмечалась опасность антинаучных, пагубных методов использования вод и рыборесурсов как озера Балхаш, Аральского моря, так и впадающих в эти бассейны рек (Или, Сырдарьи, Амударьи). Этим прогнозам суждено было сбыться.

В МОБе был детально просчитан рост дефицита воды на период до 1985 года включительно. Отмечалось, что он может вынудить РСФСР стать своего рода донором Средней Азии. И этот прогноз подтвердился в середине 1980-х. Власти Казахстана и Узбекистана периодически просят Россию вернуться к проектам переброски стока Иртыша или Оби в среднеазиатский регион…

Похоже, эти исследования стали последней каплей, переполнившей чашу терпения «верхов» в отношении Шепилова. В 1959-м он был лишён звания члена-корреспондента АН СССР, снят с должности замдиректора Института экономики АН Киргизии, в апреле 1962-го исключён из партии. Зато в Китае Шепилов получил звание почётного академика в Институте проблем социально-экономического развития КНР.

Затем - два десятилетия фактического забвения на родине. Хотя, по некоторым данным, Косыгин, Шелепин, Мазуров, Машеров, Кулаков (члены брежневского политбюро) предлагали возвратить Шепилова хотя бы в экономическую науку - например, на должность директора какого-либо НИИ при АН, Совмине или Госплане СССР. Но публикации его работ в Китае, Югославии и Румынии «настораживали» консервативное крыло советского руководства. Шепилова восстановили в партии лишь в марте 1976 года, а в ранге члена-корреспондента Академии наук СССР - спустя 15 лет, в марте 1991 года…

Могила Дмитрия Шепилова на Новодевичьем кладбище

И после 1976-го Шепилову отказывали в публикациях в советских экономических журналах. Отклонялись его просьбы о встрече с Брежневым, Косыгиным, Байбаковым, министрами правительства СССР и союзных республик. Правда, некоторые зарубежные источники сообщали: встречи Шепилова не только с Косыгиным, но и с Черненко всё же состоялись. Известно, что Шепилов направлял Черненко и Горбачёву свои соображения по реформированию советской экономико-управленческой системы, основанные на дискуссиях конца 1940-х - начала 1950-х и на косыгинских реформах. Но, то ли Черненко не успел эти предложения детально рассмотреть, то ли они до него не дошли... А в «перестройку» властям было не до шепиловских инициатив…

Дмитрий Трофимович Шепилов, скончавшийся 18 августа 1995 года в Москве, был похоронен на Новодевичьем кладбище. Газеты с некрологами вышли в США, Великобритании, Швеции, Китае. Но в России на смерть экономиста откликнулись только две многотиражки…

Родился в семье рабочего железнодорожных мастерских. После переезда семьи в Ташкент учился сначала в гимназии потом в средней школе.

В 1926 окончил юридический факультет Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова и аграрный факультет Института красной профессуры.

С 1926 г. в органах юстиции, в 1926-1928 годах работал прокурором в Якутии. С 1929 г. на научной работе. В 1933-1935 годах работал в политотделе одного из сибирских совхозов. После публикации ряда заметных статей был приглашён в Институт экономики Академии наук СССР. В 1935г. в аппарате ЦК ВКП(б)(Отдел науки).

С 1938 г. - учёный секретарь Института экономики АН СССР.

В первые дни войны добровольцем ушёл на фронт в составе московского ополчения, хотя имел «бронь», как профессор, и возможность поехать в Казахстан директором Института экономики. С 1941 по 1946 гг. в Советской Армии. Прошёл путь от рядового до генерал-майора, начальника Политотдела 4-й Гвардейской армии.

Сталину в старости нравились молодые генералы, типа Брежнева и Шепилова, эта симпатия способствовала продвижению обоих по службе. В 1946-1947 гг. Шепилов был назначен редактором по отделу пропаганды газеты «Правда». С 1947 г. на ответственной работе в аппарате ЦК ВКП(б): первый зам. нач. Управления пропаганды и агитации, зав. Отделом, инспектор.

Как явствовало из установочных статей руководителя агитпропа Дмитрия Шепилова, советское руководство подозревало в «антипатриотизме» всякого, кто не был уверен в безусловном превосходстве СССР перед Западом по всем параметрам: «теперь не может идти речь ни о какой цивилизации без русского языка, без науки и культуры народов Советской страны. За ними приоритет»; «капиталистический мир уже давно миновал свой зенит и судорожно катится вниз, в то время как страна социализма, полная мощи и творческих сил, круто идет по восходящей»; советский строй «в сто крат выше и лучше любого буржуазного строя», а «странам буржуазных демократий, по своему политическому строю отставшим от СССР на целую историческую эпоху, придется догонять первую страну подлинного народовластия». Партийным организациям надлежало «шире развернуть работу по воспитанию трудящихся на идеях ленинизма, развивая в народе священные чувства советского патриотизма, жгучую ненависть к капитализму и ко всем проявлениями буржуазной идеологии».

В 1952-1956 годах главный редактор газеты «Правда», В 1953 избран членом-кореспондентом Академии наук СССР, в 1955-56 и феврале - июне 1957 секретарь ЦК КПСС. Помогал Хрущеву готовить доклад ХХ съезду О культе личности и его последствиях. В 1956-57 годах кандидат в члены Президиума ЦК КПСС.

Министр иностранных дел

В 1956 году Хрущев добился смещения Молотова с поста министра иностранных дел СССР, поставив на его место своего соратника Шепилова. 2 июня 1956 г. указом Президиума Верховного Совета СССР Шепилов был назначен министром иностранных дел СССР, сменив на этом посту Вячеслава Михайловича Молотова .

В июне 1956 г. советский министр иностранных дел впервые в истории совершил турне по Ближнему Востоку, посетив Египет, Сирию, Ливан, а также Грецию. Во время переговоров в Египте с президентом Насером в июне 1956 г. дал секретное согласие СССР спонсировать строительство Асуанской плотины.

Представлял позицию СССР по Суэцкому кризису и по восстанию в Венгрии в 1956 году. Возглавил советскую делегацию на Лондонской конференции по Суэцкому каналу.

Способствовал нормализации советско-японских отношений: в октябре 1956 г. была подписана совместная декларация с Японией, прекращающая состояние войны. СССР и Япония обменялись послами.

В своём выступлении на ХХ съезде КПСС призывал к насильственному экспорту социализма за пределы СССР. В то же время участвовал в подготовке доклада Хрущёва «О культе личности и его последствиях», однако подготовленный вариант доклада был существенно изменён.

«И примкнувший к ним Шепилов»

Когда Маленков , Молотов и Каганович в июне 1957 попытались сместить Хрущёва на заседании Президиума ЦК КПСС, предъявив ему целый список обвинений, Шепилов вдруг тоже начал критиковать Хрущева за установление собственного "культа личности", хотя в названную группу никогда не входил. В результате поражения группировки Молотова, Маленкова, Кагановича на последовавшем 22 июня 1957 года Пленуме ЦК КПСС родилась формулировка «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова».

Существует мнение, что если бы фамилия Шепилов была просто названа в общем ряду - стало бы очевидно, что против Хрущёва выступило большинство Президиума ЦК. Чтобы прикрыть этот факт, и придумали формулировку «примкнувший к ним».

Шепилов был освобождён от всех партийных и государственных должностей. С 1957 г. - директор, с 1959 г. зам. директора Института экономики АН Киргизской ССР, с 1960 по 1982 годы - археограф, затем старший археограф в Главном архивном управлении при Совмине СССР.

Так как клише «и примкнувший к ним Шепилов» активно муссировалось в прессе, появился анекдот: «Самая длинная фамилия - Ипримкнувшийкнимшепилов»; когда водку делили «на троих», четвёртый собутыльник прозывался «Шепиловым» и т. п. Благодаря этой фразе имя партийного функционера узнали миллионы советских граждан. Собственные воспоминания Шепилова полемически озаглавлены «Непримкнувший»; они резко критичны по отношению к Хрущёву.

Сам Шепилов, согласно воспоминаниям, считал дело сфабрикованным. Он был исключен из партии в 1962 г., восстановлен в 1976 г., а в 1991 году восстановлен в Академии наук СССР. С 1982 г. на пенсии.