От слов к делу. Будет ли Каталония независимой? Независимость Каталонии: что будет с "Барсой" в случае отделения

Media playback is unsupported on your device

Выйдет или не выйдет? В Каталонии прошел референдум о независимости, который и Мадрид, и ЕС признали незаконным. Тем не менее глава правительства Каталонии Карлес Пучдемон в своем первом интервью после референдума заявил Би-би-си, что регион .

Даже если это случится, ни Испания, ни Евросоюз, скорее всего, не признают независимость Каталонии. Но если бы регион все-таки отделился, смог бы он выжить самостоятельно?

Атрибуты государства

Со стороны кажется, что у Каталонии уже есть некоторые признаки независимого государства: флаги, парламент, собственный глава правительства - Карлес Пучдемон.

В регионе своя полиция - Мосос де Эскуадра, здесь осуществляется собственный контроль телерадиовещания.

Каталония, имеющая статус автономии, даже может похвастаться международными представительствами - что-то вроде минипосольств, которые по всему миру продвигают торговлю и инвестиции в регион.

В Каталонии свои системы школьного образования и здравоохранения.

И тем не менее с обретением независимости многое придется создавать с нуля: пограничную службу, таможню, международные связи, оборону, центральный банк, налогообложение, управление воздушными перевозками.

Все это пока управляется из Мадрида. Но предположим, Каталония сможет создать собственные госслужбы. Хватит ли ей денег на их содержание?

Повод для оптимизма

"Мадрид нас грабит" - популярный слоган движения за отделение. Считается, что сравнительно богатая Каталония отдает больше, чем получает от Испании.

Каталония действительно богаче остальной страны. В регионе живет только 16% всего населения Испании, при этом 19% национального ВВП и больше четверти всего испанского экспорта тоже приходится на Каталонию.

В туризме она тоже бьет рекорды: в прошлом году из 75 миллионов туристов, приехавших в Испанию, 18 миллионов выбрали Каталонию. Это самое популярное туристическое направление в стране.

Таррагона - главный центр химической промышленности в Европе. Порт Барселоны по грузообороту входит в 20 крупнейших портов Евросоюза.

Треть работающего населения здесь имеет высшее образование.

Правда и то, что на налоги, перечисляемые в госбюджет, Каталония тратит больше, чем на собственные нужды. По отчетам испанского правительства, в 2014 году налоги, которые заплатила Каталония, составили почти на 10 млн евро больше, чем внутренние расходы региона.

Сможет ли независимая Каталония оставить эти деньги себе?

Одни считают, что даже если региону удастся сэкономить на налоговых выплатах, эти деньги съест создание необходимых государственных институтов и управление ими.

Кроме того, считается, что перераспределение ресурсов между богатыми и бедными регионами - разумная государственная политика.

Сложный расчет

Самый сложный вопрос - долги региона.

По последним подсчетам, Каталония должна 77 млрд евро, то есть 34,4% ВВП региона. Из них 52 млрд регион должен Испании.

В 2012 году, после финансового кризиса, Испания создала специальный фонд, обеспечивающий приток денег в регионы, не способные самостоятельно получить внешние займы. Каталония оказалась в самом выгодном положении, получив из фонда 67 млрд евро.

Дело не только в том, что вместе с независимостью Каталония потеряет доступ к этому источнику финансирования. Отделение региона также поставит вопрос о том, какую часть уже полученных денег Каталония готова будет вернуть.

Этот вопрос омрачит любые переговоры. К тому же, помимо уже имеющегося долга перед Испанией, Мадрид может потребовать от Барселоны разделить выплаты по национальному долгу.

Каталония в цифрах:

16% населения Испании живет в Каталонии

25,6% составляет доля Каталонии в экспорте товаров из Испании

19% испанского ВВП приходится на Каталонию

20,7% всех инвестиций в испанскую экономику из-за рубежа идут в Каталонию

Центробанк Испании, министерство экономики Испании, Евростат

Экономика и границы

Почему переговоры о независимости так важны?

Можно даже не пытаться понять, где заканчивается испанская экономика и где начинается региональная. Благосостояние Каталонии зависит не только от этого, но и от того, останется ли она в составе Евросоюза, или хотя бы зоне свободной торговли.

Две трети каталонского экспорта идет в страны ЕС. В случае отделения торговые связи придется налаживать заново, автоматически это не произойдет.

Вдобавок это потребует одобрения всех членов ЕС, включая Испанию.

Среди сторонников независимости много тех, кто считает, что региону подойдёт норвежский вариант: свободная торговля без присоединения к ЕС.

Возможно, Каталония будет рада заплатить, чтобы граждане Евросоюза все так же беспрепятственно могли пересекать ее границу.

В преддверии намеченного на 1 октября референдума о независимости Каталонии противостояние Барселоны и Мадрида достигло апогея. Правительство Испании намерено воспрепятствовать референдуму как юридическими, так и силовыми методами, том числе привлечь организаторов к уголовной ответственности. С точки зрения Мадрида референдум противозаконен и нарушает конституцию, а также подрывает территориальное единство страны. В свою очередь, председатель каталонского правительства (Женералитата) Карлес Пуджмонт заявил, что голосование пройдет в любом случае, будут напечатаны бюллетени, назначена избирательная комиссия и приглашены международные наблюдатели. Это не первая попытка такого рода. В 2014 году предыдущий глава Женералитата Артур Мас провел референдум о независимости, но Верховный суд Испании признал результаты незаконными и уже в этом году лишил Маса права заниматься политической деятельностью на два года и наложил штраф в 36,5 тысяч евро.

Независимо от того, удастся ли на этот раз провести референдум, и каковы будут его результаты, очевидно одно: Каталония взяла курс на провозглашение независимости, и этот процесс необратим. В исторически короткие сроки независимость Каталонии может быть объявлена. Это будет иметь далеко идущие последствия как для Европы, так и для всего мира. Десятки регионов потенциально готовы объявить независимость, и пример Каталонии даст им сильнейший стимул для отделения.

Независимость Каталонии будет означать фактический развал испанского государства, которое лишится своего важнейшего региона. Не излишне будет напомнить, что Испания как государство появилась в конце 15 века в результате династического брака Изабеллы Кастильской и Фердинанда Арагонского. Хотя Кастилия в этом альянсе всегда доминировала, и кастильский язык был признан государственным, Каталония (Арагон) считалась равноправным партнером, пока в 1714 году не была захвачена франко-испанскими войсками Бурбонов, которые отменили каталонские вольности и каталанский язык. Однако в Испании, ввиду слабости центральной власти, в отличие от Франции так и не удалось создать крепкое унитарное государство. Проблема никуда не уходила, каталонский национализм особенно укрепился в 30-е годы прошлого века, когда регион получил статус автономии и смог сформировать свое правительство (Женералитат). В годы гражданской войны в Испании (1936-1939) Каталония была одним из основных бастионов сопротивления франкизму, на нее же после поражения республиканцев обрушились жесточайшие репрессии, был отменен статус автономии, казнен последний председатель Женералитата Луис Компанис. Франко многое сделал для ассимиляции Каталонии: он искусственно переселил сюда миллионы людей из южных регионов страны, и сегодня соотношение «коренных» каталонцев и «приезжих» примерно 50 на 50. После смерти диктатора в Испании настал период демократизации и децентрализации, на сегодняшний день крупнейшие регионы страны являются автономиями с широкими правами — языковыми, финансовыми и т.д., однако им этого мало. Вслед за Каталонией независимость могут объявить Страна Басков, Галиция и другие регионы, находящиеся под контролем центральной власти в Мадриде. Сепаратистский процесс, как показывает опыт СССР, Югославии и других федеративных государств, развивается как цепная реакция: в случае выхода одного региона обязательно последуют другие.

Независимость Каталонии, по мнению французского публициста Арно де ла Гранж, спровоцирует «парад суверенитетов» во всей Европе. Националистические и сепаратистские движения имеются в большинстве стран старого континента. Своего часа дожидаются (в разной степени готовности) сторонники независимости в Шотландии, Фландрии, Южном Тироле, Баварии, Бретани и на Корсике. А также — албанцы в Македонии и Черногории, венгры в Словакии и моравы в Чехии.

То, что происходит в Каталонии — часть мирового процесса самоопределения народов и регионов. И этот процесс не сулит ничего хорошего нынешним государствам. В мире десятки регионов, потенциально готовых объявить независимость. В Африке Южный Судан уже отделился от «большого» Судана, но «борцы за независимость» продолжают борьбу на Цейлоне, Филиппинах, в Кашмире, в Синцзян-Уйгурском районе КНР и т.д. Сепаратистские настроения есть даже в американских штатах Техас и Калифорния, не говоря о Канаде (провинция Квебек).

Хотят ли отделения сами каталонцы? Согласно последним опросам, за независимость выступает лишь 41% граждан (49% — против), однако они политически более активны. Если явка избирателей будет низкой (в районе 50% избирателей), то за независимость проголосует свыше 80% пришедших на участки. Таким образом, агрессивное националистическое меньшинство сумеет навязать свою позицию. Такое уже имело место в Югославии и на Украине, где относительно небольшая группа национал-радикалов смогла подчинить своей воле молчаливое большинство, которое даже не думало разрывать связи с большой страной. Националисты утверждают, что каталонцы платят слишком много в центральную казну, что, отделившись, они будут жить лучше. Украинские националисты также говорили, что заживут лучше вне СССР, однако случилось обратное. Экономика Каталонии прочно интегрирована в испанскую, и разрыв связей может иметь катастрофические последствия, а также отпугнуть инвесторов.

Каталонский политолог Марк Санжауме считает, что главная проблема сторонников независимости — международное признание. Пока что ни одно государство в мире или Европе не готово это сделать: признание Каталонии равнозначно тому, чтобы стать врагом Испании. Руководство Евросоюза, президент Франции и ведущие политики Европы заявили, что единство Испании как государства не подлежит обсуждению, а независимая Каталония никогда не войдет в Европейский союз. Однако политика — искусство возможного, и подходы со временем меняются. В этом вопросе сталкиваются две взаимоисключающие юридические позиции — право наций и регионов на самоопределение и нерушимость государственных границ. Эти два права всегда толковались произвольно — с точки зрения «гегемонов» мировой политики. Так, в случае Косова приоритет получила первая позиция, хотя в этом же праве отказывают всем остальным, в том числе Крыму, Абхазии и Южной Осетии. Однако пример Косова, признает Марк Санжауме, уже невозможно игнорировать, он заразителен. К тому же, есть некий объективный процесс: если в начале 20 века было 30 или 40 независимых государств, то сейчас их около двухсот. Есть множество способов обойти международное право, чтобы создать независимое государство.

Подпишитесь на нас

Обновлено 14:15

Правительство Каталонии собирается на экстренное заседание по итогам голосования о независимости от Испании, состоявшегося 1 октября. За независимую Каталонию проголосовали 90% из 2 миллионов 260 тысяч участников референдума. Против высказались только 7%.

Каталония может объявить о независимости от Испании уже во вторник, 3 октября. Об этом заявил глава автономии Карлес Пучдемон. Согласно принятому ранее закону о референдуме, каталонский парламент должен в течение 48 часов утвердить декларацию о независимости региона. О ситуации рассказывает обозреватель Bloomberg Чарльз Пенти:

«Глава каталонского правительства Карлес Пучдемон заявил на пресс-конференции накануне, что Каталония «выиграла право стать республикой». По его словам, он намерен представить результаты референдума региональному парламенту в течение 48 часов. Многие наблюдатели интерпретировали это как намерение провести одностороннюю декларацию независимости Каталонии от Испании. Это может стать очень громким событием, которое только повысит градус напряженности. Что касается международной реакции, мы услышали целый ряд заявлений об обеспокоенности воскресными событиями со стороны европейских лидеров. С критикой жестких действий полиции выступили и многие знаменитости, в том числе писательница Джоан Роулинг. Так что в пиар-битве испанское правительство больших успехов не добилось. Видеозаписи насилия со стороны испанских силовиков выглядели пугающе. Как именно это отразится на дальнейших перспективах каталонской независимости, пока неясно, но, вероятно, это только подогреет настроения в регионе».

Однако по всем нормам права каталонский референдум не имел силы. Власти региона настаивают, что получили от народа Каталонии мандат на стремление к независимости.

Хотя ряд европейских лидеров высказали обеспокоенность жесткими действиями полиции, Брюссель и пальцем не пошевелит, чтобы поддержать Барселону, сказал глава консалтинговой компании Ecognosis Эндрю Фрерис в интервью Bloomberg:

«Они могут декларировать независимость сколько хотят. Главный вопрос в том, что решит ЕС, а Брюссель не пойдет против Мадрида. Испания — крупное независимое государство, а Каталония — лишь провинция. Да, Барселона попросила Брюссель о помощи, но получат они ровным счетом ничего. Вариантов реакции Мадрида может быть множество. Например, они могут сказать так: «Хотите независимости? Пожалуйста. Завтра мы закрываем границу, отключаем вам воду, электричество и перекрываем воздушное пространство. Посмотрим, как вы тогда заживете». После этого Барселона тут же попросится обратно. Испания — европейская демократия на 50 с лишним миллионов человек. Каталония — всего 15% от населения Испании. Нельзя идти против конституции страны просто потому, что тебе чего-то там захотелось. Посмотрите, как правильно действовали шотландцы: они обращались к парламенту в Лондоне, поскольку именно на уровне всего государства должны решаться такие вопросы. А каталонцы просто захотели односторонне объявить о независимости. Думать, что Каталония будет независимой, наивно, безответственно и глупо. Этого не случится».

О перспективах каталонской независимости рассуждает доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули:

доцент Кафедры европейской интеграции МГИМО «Формально мы понимаем, что референдум не состоялся — и потому, что он не предусмотрен конституцией, и потому, что его процедура была сорвана. Например, когда люди голосуют на улице, когда не контролируется количество избирательных бюллетеней, их допечатывают, то есть существует огромное количество возможностей для фальсификаций. То, что каталонцы говорят, что он состоялся, они уже подсчитали голоса и готовы попросить независимость, свидетельствует о том, что они собираются повышать ставки, по всей видимости, надеясь, что либо Мадрид отступит, либо будет применять силу, что настроит мировое и европейское общественное мнение в пользу каталонцев. Все в данном случае зависит не только от них, но и от Мадрида. Если, к примеру, выступит король в качестве арбитра, объединяющего всю страну, и имени Мадрида предложит некие бонусы для Каталонии — например, перераспределение налогов в пользу Каталонии, поскольку сейчас довольно большое количество налогов уходит из Каталонии в другие регионы Испании — то есть если Мадрид проявит, с одной стороны, жесткость и обозначит красную линию, которую переходить нельзя, а с другой стороны, скажет: мы можем вам сделать некую уступку, но это последняя уступка, все равно вы независимость не получите, ваш ущерб в процессе получения независимости будет неприемлемым для вас, то с высокой степенью вероятности этот конфликт может быть каким-то образом заторможен».

Крупные европейские страны, такие как Франция и Германия, пока воздерживаются от официальных заявлений. В британском МИД подтвердили позицию, согласно которой референдум является внутренним делом Испании.

При этом известно, что канцлер Германии Ангела Меркель позвонила испанскому премьер-министру Мариано Рахою, как только стали поступать сведения о сотнях пострадавших в ходе попытки проведения референдума. С прямым осуждением полицейского насилия выступили лидер британских лейбористов, премьер-министры Бельгии и Шотландии и президент Финляндии.

1 октября 2017 года во время референдума 92% избирателей в Каталонии положительно ответили на вопрос: «Хотите ли вы, чтобы Каталония стала независимым государством в форме республики?» Однако оказалось, что проголосовало только 43% зарегистрированных избирателей, и, вероятно, многие, если не большинство из тех, кто не голосовал, были против независимости.

Опросы до референдума показали, что каталонцы практически равномерно разделились на сторонников и противников независимости, но к урнам пошли те, кто действительно поддерживал референдум. Испанское правительство отказывается признать результаты голосования и даже вести переговоры с каталонским региональным правительством. Премьер-министр и его партия, социалистическая оппозиция и король единодушно выступили против независимости. Конституционный суд Испании постановил, что референдум был незаконным.

В Европе же реакция неоднозначная. Большинство национальных правительств и крупных политических партий утверждают, что этот вопрос является внутренним делом Испании. Несколько региональных правительств, стремящихся создать прецедент независимости или автономии в Европе – такие, как Шотландия, Сардиния и Фландрия, призвали Испанию уважать стремление Каталонии к независимости. Некоторые левые лидеры, в первую очередь британский лейборист Джереми Корбин, призвали к посредничеству и осудили действия полиции по блокированию голосования.

Правый премьер-министр Испании Мариано Рахой определённо проявил себя как бандит. Действительно, основным стимулом к независимости является глубокое неприятие каталонцев политики и личности Рахоя. Подобно тому, как американцы в некоторых штатах, например, в Калифорнии или Нью-Йорке, мечтают создать новое государство, отдельное от Америки, которая поддержала Трампа, многие каталонцы видят разрыв с Испанией как способ реализации политики, против которой выступает правое большинство испанцев. Стремление к независимости Шотландии также в значительной степени связано со смятением, вызванным долгими годами господства Консервативной партии в Британии. Напротив, северные ирландцы, которые хотят остаться в Великобритании, делают это отчасти потому, что опасаются жить под репрессивной католической социальной политикой, которую предпочитает (по крайней мере до недавнего времени) большинство избирателей в Ирландской Республике.

Рахой является препятствием для разрешения конфликта с Каталонией. Пока он остаётся у власти, каталонцы под влиянием своего регионального правительства продолжат добиваться независимости. Рахой до сих пор не желал вести переговоры о предоставлении большей автономии для Каталонии. Политически он выиграл от конфликта, подняв волны национализма в остальной части Испании и тем самым завоевав поддержку у избирателей, которые не любят Рахоя как человека или его политику. Таким образом, Рахой, вероятно, останется у власти – по крайней мере в среднесрочной перспективе, и, когда он покинет свой пост, другой консерватор, вероятно, придёт ему на смену. Возможно, следующий премьер-министр будет менее грубым и изъявит готовность пойти на переговоры о большей автономии для Каталонии, урегулировав кризис.

Однако, даже если Рахой останется и усилит желание каталонцев отделиться от Испании, Каталония не станет самостоятельным государством. Ни одно другое европейское национальное правительство не поддерживает каталонскую независимость. Ни одно правительство не хочет потерять часть своей территории – даже при дружественном разводе – и поэтому не желает поддерживать независимость отдельных частей Европы. Мы видели насилие, которым сопровождался раздел Югославии, и решающую роль внешних сил в окончательном определении новых международных границ. Раскол между Чешской Республикой и Словакией уникален как ненасильственный развод.

Поскольку ЕС функционирует на основе консенсуса, вето даже одним государством-членом (таким как Испания) может заблокировать вступление Каталонии в ЕС. Точно так же Англия может помешать Шотландии стать членом ЕС. К сожалению, для сепаратистски настроенных каталонцев и шотландцев (а также определённых сил в других странах ЕС) почти наверняка многие, если не все, члены ЕС проголосуют против признания Каталонии или Шотландии, поскольку не хотят создавать прецедент, облегчающий стремление регионов отделиться от их национальных правительств.

Таким образом, в конечном итоге ЕС будет иметь решающее значение для перспектив каталонской независимости. Каталония, как и Шотландия, ожидает, что, если она обретёт независимость, то все равно останется частью ЕС, способной пользоваться режимом свободной торговли, открывать границы с другими государствами-членами и использовать евро. Это всё – необходимые реквизиты для создания жизнеспособных государств. Точно так же, как британцы сейчас медленно, но верно понимают, что их экономика будет уничтожена, если они потеряют доступ к ЕС, так и отдельная Каталония поймёт, что разрушит свою экономику, если будет изолирована от ЕС.

Таким образом, Рахой просто отодвигает рандеву каталонцев с реальностью. На данный момент он всё-таки ошибочно рассматривается как основное (возможно единственное) препятствие на пути Каталонии к независимости. Эта позиция, как я уже отмечал, помогает ему политически в остальной части Испании. Но как только правительственная карьера Рахоя завершится и более гибкий политик станет премьер-министром, каталонцы получат возможность сосредоточиться на действительных шагах, необходимых для создания жизнеспособной новой нации. В этот момент оппозиция ЕС к признанию отколовшихся частей нынешних членов будет рассматриваться как реальное и решающее препятствие на пути независимости.

Институциональные механизмы – такие, как ЕС – становятся неотъемлемой частью функционирования экономики, а свободы и выгоды, предоставляемые членством в организации, формируют жизненные планы людей. Несмотря на разочарования в политике ЕС и случайные абсурдистские эскапады, большинство европейцев не могут процветать за пределами своих общих границ. Пока ЕС остаётся объединением национальных государств, мечты Каталонии или любого другого региона остаются нереальными. Только в случае коренной перестройки самого ЕС, с тем чтобы оно стало истинным европейским правительством, где граждане пользуются членством отдельно от своих национальных правительств, позволит стереть национальные границы и убрать правительства, которые сегодня так расстраивают каталонцев, шотландцев и многих других европейцев.

Что происходит?

Каталония во второй раз устраивает референдум о независимости, но сейчас все серьезнее, чем три года назад. Сторонники отделения от Испании говорят о происходящем едва ли не как о свершившемся факте и настроены очень решительно. Мадридское правительство тоже понимает, что эта попытка отделения - уже не шутки, и подкрепляет свое неуверенное положение в регионе несколькими тысячами гвардейцев, стянутыми со всего королевства.

Почему Испания против отделения Каталонии?

Каталония является едва ли не главным экономическим центром Испании. Здесь сконцентрированы промышленность, наука, финансы, деловые площадки, торговые и транспортные узлы, а также находятся знаменитые на весь мир туристические уголки. Этот регион производит до 20% ВВП государства.

Кроме того, если завтра отойдет Каталония, в очередь на отделение может стать другой индустриальный регион - Страна Басков.

Что с легальной стороной дела?

Конституция 1978 года не предусматривает одностороннего выхода регионов из состава Испании. Для этого, как утверждали власти, необходимо проводить не региональный, а общенациональный референдум - спросить согласия на выход у всего населения Испании. Но пока голосование проходит только в Каталонии.

Сама процедура референдума также вызывает множество вопросов. Не все муниципалитеты дали добро на его проведение. Избирательные комиссии состоят из добровольцев, а представителей юнионистской оппозиции в них не будет. Нет надлежащего международного наблюдения. Никто не знает, как будут составлены списки избирателей и какие степени защиты будут у бюллетеней: власти закрывают официальные сайты референдума, а типографии работают в экстремальных условиях.

Инициаторы референдума знают все эти слабые места, но считают, что все будет решаться в борьбе, ведь на их стороне пусть и неуверенный, но все же перевес общественного мнения в Каталонии. Власти, напротив, понимают, что если они потеряют симпатии в регионе, им останется апеллировать только к конституции 40-летней давности, уже не отвечающей вызовам современности.

Кто такие каталонцы?

Как и каждая нация, каталонцы имеют свой национальный миф, созданный интеллигенцией в XIX веке. Корнями он уходит в средневековое королевство Арагон, в рамках которого формировались каталонский этнос и его культура. Королевство Испания было основано в 1469 году путем династического брака между королем Фердинандом II, правителем Арагона, и Изабеллой I, королевой Кастилии - второго мощнейшего государства на полуострове, созданного в ходе Реконкисты.

Кастилия доминировала - хотя долгое время Арагон, куда входили каталонские земли, сохранял свою автономию. Тут, в отличие от централизованной Кастилии, сформировалась весьма специфическая политическая культура, основанная на гильдиях ремесленников и торговцев. И эта культура присутствовала здесь на протяжении всей модерной истории, дойдя до наших дней.

Также в Арагоне в ходу была древняя версия каталанского языка - как и испанский («кастильский»), он входит в романскую группу языков. Словарные различия между этими языками не слишком велики, очень схожа грамматика. Но каталанский имеет весьма своеобразную фонетику, поэтому для остальных жителей Испании и Латинской Америки он труден для понимания.

Процесс отвоевывания земель на Пиренейском полуострове христианами - испанцами и португальцами - у мавров.

А сама Каталония когда-то была независимой?

Да, на территории современной Каталонии еще в XVII веке были предприняты попытки создать независимое государство во главе с местной знатью. Но следует понимать, что в те времена каталонской национальной идентичности в ее современном понимании еще не существовало, как не существовало наций и в других странах - они только зарождались. 11 сентября 1714 года, когда столица региона Барселона была в очередной раз взята испанскими войсками, сегодня считается днем окончательной утраты независимости и отмечается как Национальный день Каталонии.

Как каталонцы ощутили себя нацией?

Каталонский национализм вышел на сцену в конце XIX века, когда местная буржуазия лишилась возможности торговать с отошедшими к США колониями - Кубой и Пуэрто-Рико и, располагая развитой индустрией, решила отделиться от Испании. Барселонские капиталисты не жалели средств на поддержку интеллектуалов, создающих идеологическую базу для центробежных стремлений. И вскоре каталонцы стали определять себя как нация, претендуя на собственную государственность.

Попытка провозгласить независимость была и в 1930-х годах. Республиканское правительство позволило Каталонии иметь широкие права автономии, однако испанским генералам такая ситуация пришлась совсем не по душе: на чьей стороне будет сражаться Каталония в ходе гражданской войны (1936-1939 годы), было очевидно. В то время полноту власти в регионе делили между собой левые каталонские националисты, коммунисты и анархосиндикалисты. Но поражение республиканцев в гражданской войне поставило на каталонском проекте крест.

Леворадикальное движение, борющееся за бесклассовое общество; не стремится к государственной власти, а главным инструментом считает профсоюзы.

Почти 40 лет фашистской диктатуры генерала Франко были очень болезненными для Каталонии. Репрессии обрушивались здесь не только на левых подпольщиков-республиканцев: под запретом оказались сам каталанский язык и культура. «Если ты испанец, говори по-испански», - гласил лозунг франкистов.

После крушения диктатуры во второй половине 1970-х опять встал вопрос о независимости. Мадридскому истеблишменту удалось уладить этот конфликт, заключив сделку с местными элитами и предоставив региону автономию. Каталонцам позволили иметь свой парламент и полицию, разрешили оставлять часть налоговых поступлений на нужды автономии.

В эти годы активно возрождается каталанский язык: в автономии он получил статус официального наряду с испанским и арранским. Почти во всех школах региона преподавание происходит на каталанском, а испанский изучается как один из предметов. На госслужбу не принимают людей, которые не владеют обоими языками. Каталанский превалирует на местном телевидении и радио, в кинематографе, музыке, театре. Газеты часто продаются в двух версиях. На притеснения сетует многочисленная испаноязычная часть населения.

Предоставление автономии и перевод деятельности каталонских партий в легальное русло сделали свое дело: идеи обретения независимости почти тридцать лет оставались маргинальными.

Почему независимость опять в тренде?

Все изменилось в 2010 году, когда Мадрид урезал права автономии. Из Устава автономии было исключено обозначение каталонцев как нации, каталанский язык больше не имел «предпочтительного значения». Совет юстиции Каталонии оказался лишен права управлять системой правосудия региона, была снижена роль местной банковской системы и страхования, а отчисления в федеральный бюджет - увеличены.

Возмущенные таким решением каталонцы стали массово симпатизировать идеям отделения - в том числе местная правящая элита, для которой это был способ удержать влияние после крайне непопулярного урезания социальных программ.

Предыдущая попытка провести референдум состоялась в 2014 году. На нем 81% граждан проголосовали «за», хотя явка оказалась низкая - 37% (многочисленные противники отделения не пришли на участки). Референдум был объявлен вне закона, и Женералитат - правительство Каталонии - пошел на попятную, чтобы не пришлось отвечать за нарушение конституции. Волеизъявление назвали консультативным.

Теперь все серьезнее. К нынешнему референдуму и Женералитат, и парламентское большинство Каталонии, и многочисленные выступающие за независимость организации готовились целых два года. Речь идет никак не о плебисците, а о полноценном референдуме, который должен будет иметь юридическую силу.

Изменились и настроения: еще несколько лет назад движение за независимость не было мейнстримом. В прошлый раз в Каталонии лидировали местные новые левые, аффилированные с общеиспанской партией Podemos. Эта партия выросла из массовых уличных протестов и обещала серьезные социальные и демократические преобразования. В Каталонии новые левые стали пользоваться популярностью в среде рабочих и молодежи в Барселоне и ее индустриальных городах-спутниках.

Но уже в 2016 году новые левые не смогли победить на выборах в парламент Испании - их поддержали только «сепаратистские» Каталония и Страна Басков. Увидев, что эта политсила не пользуется популярностью в других регионах страны и что от демократических перемен Испания пока далека, каталонцы утвердились в желании провозгласить свою собственную республику с новым общественным укладом.

Что будет, если каталонцы проиграют?

Если референдум состоится, его результаты известны уже сейчас: подавляющее большинство проголосует «за» - индепендентисты сейчас в высшей степени мобилизованы. Противники независимости, которых также немало, настроены бойкотировать референдум, к чему призывает местная юнионистская оппозиция - а это почти половина каталонского парламента.

Понимают это и в Мадриде. После принятия в парламенте Каталонии закона о проведении референдума стало ясно, что правительство не собирается идти на уступки и станет препятствовать голосованию: сейчас в автономию перебрасывают тысячи бойцов Гражданской гвардии и полиции. Пока силовики не предпринимают активных действий, проводя только точечные операции по аресту имущества типографий, которые печатали агитматериалы. Основных событий ожидают в день референдума.

Если голосование будет остановлено в силовой форме, это непременно выльется в массовые протесты - индепендентисты от своего отступать не намерены. На 3 октября намечена всеобщая забастовка. Все надеются, что обойдется без насилия.

По слухам, есть вероятность, что в автономии будет введена временная администрация, распущен парламент и назначены новые выборы. Но как угомонить мятежный регион, похоже, никто в Мадриде не знает.

Что будет, если каталонцы выиграют?

Индепендентисты верят, что для решения кризиса достаточно одного звонка из Берлина в Мадрид. Но это звучит как фантастика: Евросоюз во главе с Германией поддерживает целостность Испании. Кроме того, у некоторых европейских стран тоже есть свои проблемные регионы, например Фландрия в составе Бельгии. Возникает вопрос: кто признает независимую Каталонию?

Даже если каким-то чудом это произойдет, непонятно, останется ли Каталония в Евросоюзе. В Брюсселе уже не раз давали понять , что придется заново проходить процедуру вступления. И если хотя бы одна страна будет против - а одна точно будет против, - то двери Евросоюза останутся закрыты.

Что до экономики, то каталонцы надеются на силу своей индустрии. Но как быть с бегством капитала? Как быть с разрывом экономических связей? В случае отделения каталонцы могут потерять испанский рынок

Корабль, на котором Министерство внутренних дел Испании разместило полицейские подразделения. Барселона, 23 сентября 2017 года. Фото: Manu Fernandez / AP Photo / East News

Учитывая количество перемещаемых в регион сотрудников полиции и бойцов Гражданской гвардии, возник вопрос с их размещением. Поэтому Министерство внутренних дел прибегло к нестандартному решению: силовиков разместили на двух круизных лайнерах, которые пришвартовались в порту Барселоны. Причем на борту одного из лайнеров, предназначенного для семейного отдыха, были изображены гигантские мультперсонажи. Когда это стало предметом шуток, полиция задрапировала мультяшных героев черной тканью. Индепендентисты немедленно вступились за персонажей и провозгласили одного из них - птенца Твитти - своим символом.